Олена Воронянська
19 мин. ·
Неожиданная социология.
Позавчера неосторожно перепостила в группах статью из ЗН с результатами скандального социологического опроса на оккупированных территориях. Сразу говорю, что ЗН не считаю сейчас ресурсом, достойным доверия, но, тем не менее, все наши проукраинские друзья, живущие в Зоне, прочитав, согласились с результатами. Они видят своих соседей, сотрудников (бывших или настоящих), слышат разговоры в транспорте и очередях. Знают, сколько из них уже получили лнровские и российские паспорта. И, естественно, лучше меня могут оценить настроения. В одной из групп сразу же возникла как бы дискуссия (которую попросту называют «срачом») из серии: «А сам шею не мыл». У меня вчера не было настроения ввязываться в споры на тему: «В Луганске все за Украину, только сказать боятся, а вы там в Киеве и т.д., как обычно». Поэтому, просто удалила публикацию. И пошла в церковь ставить свечки «за упокой». Дни ноября у нас урожайны на потери. Сегодня тоже день ухода дорогого для нас человека.
Но сейчас не об этом. Видимо, случайно нажала чем-то телефон в кармане, и он набрал номер из телефонной книги, по которому не звонила много-много лет. Сам себе пообщался в кармане без моего ведома и отключился. А человек перенабрал меня. Одна из лучших учительниц, с которыми пришлось сталкиваться во время учебы наших детей. Умная, тактичная, энергичная, неравнодушная, легкая на подъем. Расстроила за все время общения с ней только раз – когда ушла в декрет. Тот же голос, то же очарование, то же дружелюбие, никакого удивления от моего звонка. На удивление, помнит меня и дочек (хотя учила только одну, а со второй сталкивалась изредка на внеклассных мероприятиях и родительских собраниях). Расспрашивает про нас, рассказывает об одноклассниках. Как и в любом классе, троечники – большие начальники. А отличники – прекрасные исполнители. Все чудно, кроме напрягающих меня подробностей: тот в Ростовской области, а этот в Питере, а вот та с Дальнего Востока в Луганск вернулась, ребенка в нашу школу устраивала, а дочкин сосед по парте – в Донецке. Врачи, военные, таможенники, предприниматели, учителя. Подавляющая часть класса выбрала Россию или Луганск. Хотя родители многих настолько преуспевали, что могли помочь им уехать в Европу. Или в Украину. Справедливости ради, надо сказать, что есть ребята, еще до войны, уехавшие в Израиль, Канаду, США, Швейцарию. И всего несколько человек, о которых моя собеседница ничего не знает, видимо, они, как раз, в Украине. Набираю воздуха и спрашиваю о ней самой, хотя ответ уже практически знаю. В России жили в период горячей стадии, климат не подошел. Дети учатся в Москве, сама работает в Луганске, карьера складывается удачно. О муже – ни слова (он был офицером в украинском Луганске). Все просто прекрасно. Причем, нет никакого недружелюбия к нам – я в самом начале сказала, что все в Киеве. Ничего личного. Просто была одна территория кормления, теперь другая. Украина – какая такая Украина?
Ни слова плохого не сказано, а у меня руки трусятся, и сердце хватает. Какого черта? Живут себе и пусть живут. В любом случае, такая учительница лучше, чем безграмотные мракобесы. А что все равно, в какой стране жить… У нас и здесь, как последние выборы показали, 73% (дошедших до избирательных участков) такие. Главное, мороженое, как в СССР, и колбаса по 2.20. А сколько миллионов за это «светлое будущее» закопают, пофигу. Ихтамнет. Если я об этом не думаю.
Вечером передаю неожиданный привет девчонкам. Воспринимают спокойно, без удивления. У второй дочки классная социология еще хлеще. Там народ был окраинный, небогатый. Поэтому, не Россия+Луганск, а Луганск+Россия. И только трое в Украине. «Абстрагируйся», - говорят, - «от понятий: хороший человек, плохой человек. Все, кто работает на страну, спонсор терроризма, являются преступниками. А ты живешь в стране, на которую террористы напали. И не надо никаких лишних эмоций».
