http://newsru.com/russia/22dec2007/samo.html"Господин Буковкский в представленных в ЦИК документах сообщил, что является писателем, но не представил документов, подтверждающих этот род деятельности", - сказал секретарь ЦИК.
Сразу вспомнилось:
"Бледная и скучающая гражданка в белых носочках и белом же беретике с
хвостиком сидела на венском стуле у входа на веранду с угла, там, где в
зелени трельяжа было устроено входное отверстие. Перед нею на простом
кухонном столе лежала толстая конторского типа книга, в которую гражданка,
неизвестно для каких причин, записывала входящих в ресторан. Этой именно
гражданкой и были остановлены Коровьев и Бегемот.
-- Ваши удостоверения? -- она с удивлением глядела на пенсне Коровьева,
а также и на примус Бегемота, и на разорванный Бегемотов локоть.
-- Приношу вам тысячу извинений, какие удостоверения? -- спросил
Коровьев, удивляясь.
-- Вы -- писатели? -- в свою очередь, спросила гражданка.
-- Безусловно, -- с достоинством ответил Коровьев.
-- Ваши удостоверения? -- повторила гражданка.
-- Прелесть моя... -- начал нежно Коровьев.
-- Я не прелесть, -- перебила его гражданка.
-- О, как это жалко, -- разочарованно сказал Коровьев и продолжал: --
Ну, что ж, если вам не угодно быть прелестью, что было бы весьма приятно,
можете не быть ею. Так вот, чтобы убедиться в том, что Достоевский --
писатель, неужели же нужно спрашивать у него удостоверение? Да возьмите вы
любых пять страниц из любого его романа, и без всякого удостоверения вы
убедитесь, что имеете дело с писателем. Да я полагаю, что у него и
удостоверения-то никакого не было! Как ты думаешь? -- обратился Коровьев к
Бегемоту.
-- Пари держу, что не было, -- ответил тот, ставя примус на стол рядом
с книгой и вытирая пот рукою на закопченном лбу.
-- Вы -- не Достоевский, -- сказала гражданка, сбиваемая с толку
Коровьевым.
-- Ну, почем знать, почем знать, -- ответил тот.
-- Достоевский умер, -- сказала гражданка, но как-то не очень уверенно.
-- Протестую, -- горячо воскликнул Бегемот. -- Достоевский бессмертен!
-- Ваши удостоверения, граждане, -- сказала гражданка.
-- Помилуйте, это, в конце концов, смешно, -- не сдавался Коровьев, --
вовсе не удостоверением определяется писатель, а тем, что он пишет! Почем вы
знаете, какие замыслы роятся у меня в голове? Или в этой голове? -- и он
указал на голову Бегемота, с которой тот тотчас снял кепку, как бы для того,
чтобы гражданка могла получше осмотреть ее."
(с) МАБ
