А вот еще одна точка зрения.
Чем Украина не Россия
Человеческая психика привыкла упрощать все сложности мира до понятных и удобных для применения мифов. Они формируются как самим человеком, так и под влиянием информационного окружения. В том числе и под влияним масс-медиа.
Кремлёвская пропаганда в сознании великоросса настойчиво культивирует целую россыпь далеких от истины околоукраинских мифов.
Например, о том, что некая "мировая закулиса" развалила советскую империю, а затем настроила Украину враждебно к России.
Что процессы, протекающие в Украине, не суть внутренние процессы развития страны, а результат посягательства Запада на законную российскую "поляну".
Что политическая стабильность - это очень хорошо (подразумевается Россия), а политические кризисы - это очень плохо (подразумевается Украина).
Что одной из главных проблем Украины является языковой вопрос, ради которого её народ готов на гражданскую войну.
Что изнывающий под "бендеровским" игом "хохол" спит и видит себя в составе "единой и неделимой".
Что ещё чуть-чуть, и украинское государство развалится на части, которые останется подобрать под себя.
Все эти фантазии льстят уязвлённому имперскому самолюбию, не желающему реально и самокритично анализировать происходящее.
Однако абсолютно не отражают реальности.
Попытка проанализировать здешние реалии с точки зрения российского образа жизни будет большой ошибкой.
На самом же деле в Украине происходят довольно сложные внутриполитические процессы, не видимые через идеологические фильтры российских телеэкранов. Хотя, с точки зрения российской общественной мысли, Украина - это почти та же Россия, Украина идет своим, отличным от России путём развития. И одной из главных причин отличия украинской политической жизни от российской, являются ментальные отличия двух, казалось бы, близких народов.
Сегодня политическая система в Украине, при всей её неустойчивости, чрезвычайно гибка, пластична и очень динамично развивается. Она намного сложнее закостеневшей российской единоличной вертикали власти. Видимая всему миру борьба элит, при всей её неприглядности, свидетельствует о политической свободе в стране, о возможности вести публичную борьбу за свои интересы в рамках законов и под прицелом общественного мнения.
Пугающие обывателя политические кризисы - это не беда общества, а свидетельство его развития. Двигаясь от кризиса к кризису, украинская элита поднимает свою политическую культуру, совершенствует государственные законы, развивает форматы отношений, закрепляет правила поведения и механизмы устойчивости общества. При этом её действия основываются не на принуждении, а на договоренностях, на взаимном согласии. На принципах и процедурах, которые в результате постоянного повторения становятся нормой общественной жизни. Опыт решения внутриполитических конфликтов вырабатывает соответствующие традиции, или, иными словами, "понятия", обеспечивающие прогнозируемые правила игры даже при отсутствии соответствующих законов, на основе общих принципов и прецедентов.
В Украине постепенно развивается культура политического компромисса - умение в чём-то уступать, не поступаясь основным. Умение элиты ради своих интересов, интересов страны, ради своих избирателей и собственной безопасности находить какую-то общую точку. В России это напрочь отсутствует. Наоборот, уничтожается с корнем. Россия вернулась к привычной для себя самодержавной деспотии, где каждый высунувшийся без команды Сенька получает по шапке. Украина же, барахтаясь в "боярской", точнее "нуворишской" вольности, успешно учится плавать самостоятельно, без помощи "отцов нации".
В Украине в результате "оранжевой" прививки больше нет такой болезни, как подтасовка результатов выборов. Избиратели относятся к выборам как к найму временных государственных управленцев. А фальсификация выборов чувственно воспринимается как изнасилование. Ради честных выборов Украина готова снова выйти на Майдан, готова снова отстоять свое право выбора. Перекрестный взаимный контроль конкурирующих участников связывает махинаторам руки. Конечно, всегда есть соблазн попытаться исказить результат, однако народ больше не позволит грубо растоптать своё волеизъявление. И политикум вынужден с этим считаться, чтобы больше не тревожить неистребимый дух Майдана.
В Украине невысокий порог прохождения в Верховную Раду (4%), в результате чего в парламент легко попасть представителям самых разных политических сил. Конкуренция между ними заставляет их действовать так, чтобы отвечать запросам и требованиям развивающегося общества, давно уже политически переросшего правящий класс.
Здесь существует реальная состязательность политических сил, борющихся за голоса избирателей. Здесь народ выбирает власть, а не власть назначает бутафорских представителей народа на сымитированных выборах. Здесь понятие "преемник", как безусловный наследник самодержавного трона, теряет смысл. Здесь судьба политических сил зависит от избирателей, а не от государства. Поэтому в своей междоусобной борьбе политики аппелируют не к силовым государственным структурам, а к избирателям. Поэтому любая сила, получившая большинство, вынуждена делать для своих избирателей что-то реальное, чтобы на следующих выборах победить снова. Поэтому право на власть приходится заслуживать делами, а не словесной риторикой или приближенностью к властным рычагам и комиссиям по подсчету голосов.
Правящая сегодня сила завтра в два счёта может стать оппозицией. Украина привыкла к смене власти как к естественному процессу. И политики, скрепя зубы, вынуждены выстраивать такую систему, которая обеспечивает им безопасность в случае ухода в оппозицию. Систему, ограничивающую репрессивные возможности победившей силы. Приходится уходить от принципа "победитель получает всё" и делится с оппозицией контрольной частью своих полномочий.
В Украине сильна политическая толерантность. В сложных ситуациях украинцы ищут взаимоприемлемый выход. Вместо побоищ, поджога машин и разгрома магазинов они требуют решения суда, идут на переговоры и соглашения. Их политические акции могут быть острыми, яркими и шумными, но при этом представители противоборствующих сил стоят рядом без особой агрессии. И никого не разгоняют водометами, не избивают дубинами и не травят газом. С избравшим их народом власть имущие вынуждены обходиться корректно.
В Украине существует политический плюрализм. Правящая сила считается с присутствием оппозиции, обеспечивает ей определенные гарантии (в том числе и масс-медийные) и вынуждена учитывать её интересы, делясь частью властных полномочий. Узурпация власти противоречит ментальности украинца, больше склонного к анархии, чем к самодержавию, больше стремящегося к самостоятельности, чем к подчинению. Украинец - самостийнык, а не империалист; козак, а не холоп. Он голосовал за независимость, понимая её как возможность самому решать свою судьбу, сохраняя хорошие отношения с соседями.
Украина не больна великодержавностью и расизмом. В Украине нет ксенофобии. В Киеве вам не придётся услышать выражения "Понаехало тут...". Здесь не принимают законы, разделяющих граждан на коренных и пришлых. Не преследуют и не ущемляют по национальным признакам.
Здесь нет ни кондопогских погромов, ни маршей скинхедов. Те редкие индивидуумы, которые проповедуют нетерпимость к иностранцам, исповедуют, как правило, великороссийский, а не украинский нацизм. Украинца больше волнует социальная справедливость, чем национальная принадлежность.
В Украине, пусть и не в полной мере, но существует свобода слова. Здесь газеты и телеканалы принадлежат различным ФПГ и не подконтрольны государству. В Украине нет цензуры в её российском варианте. Большинство телеканалов подают материал взвешенно и непредвзято, стараясь пригласить в студию для оценки событий представителей противоположных сторон. Многие тележурналисты подписывают с владельцами телеканалов договор, оговаривающий невмешательство последних в редакционную политику. Возможно, поэтому в последнее время заметно появление на менее прибыльном украинском медиа-рынке российских журналистов.
В Украине существует открытость политической борьбы. Конечно, как и везде, всегда есть какие-то закрытые договоренности, однако все действия политиков, и в первую очередь, наивысших, получают самую резкую критику. Это создает впечатление неустойчивости власти, однако это же заставляет ее быть более отвественной за свои слова и поступки. Трудно удержать власть в условиях демократии без оглядки на избирателей.
В Украине нет государственной религии, отсутствует единая поместная церковь. Если РПЦ является филиалом Лубянки и Кремля, получая взамен экономические преференции для бизнеса на Христе, то в Украине аналогий для неё нет. Здесь существует несколько мощных православных и протестантских конфессий, и между ними, как и между политическими партиями, существует конкуренция в борьбе за души паствы. Церкви, не оправдывающие духовные запросы парафиян, могут потерять свой приход, а с ним - и капитал, и влияние. Таким образом, власть в Украине не имеет значительного влияния на граждан через купленную или завербованную нею церковную номенклатуру.
В Украине, в отличие от России, государственная власть не преследует представителей олигархии за нелояльность. Здесь нет жесткого влияния политики на бизнес. Наоборот, бизнес влияет на политику. Стоит отметить, что экономика Украины быстро развивается, несмотря ни на какие политические кризисы. Более того, как раз во времена правительственных смут, когда экономика остается без придирчивого государственного присмотра, она показывает наибольший рост.
В Украине, находящейся на стыке европейской и азиатской цивилизаций, существует определённый ментальный раскол. Есть, как минимум, две Украины, если не больше. В общем-то, даже само описание среднего украинца, рассматриваемое здесь, довольно условно. Но эта внутренняя ментально-географическая противоречивость является не только источником внутренних конфликтов. Но также и источником поисков наиболее эффективных решений, двигателем общественного развития, фактором сдерживания центральной власти от резких непродуманных решений, катализатором роста региональных (будущих национальных) лидеров, стимулятором местного самоуправления и региональной самобытности. Как бы там ни было, но между восточными и западными украинцами больше объединяющего, чем разделяющего.
Ментальные различия населения не обрекают страну на неизбежный распад. А тем более, на присоединение какой-то её части к России. Большинство украинцев и Востока, и Запада - за единую Украину. Это также и не в интересах украинской элиты, как бы кому-то этого ни хотелось за пределами Украины. Украинская модель дает бизнесу значительно большую политическую свободу. А Кремль вместо привлекательных проектов может пока предложить только жесткую вертикаль самодержавной власти и газовый шантаж. Газовой или танковой дубиной, конечно, можно нагнать страх, но нельзя приобрести союзников и партнеров. Россия не может предложить Украине привлекательных для нее проектов. И потому всякие попытки найти пророссийскую часть среди влиятельной украинской элиты - это самообман. Маргинальные силы, откровенно ориентированные на Москву, не способны даже пройти в парламент. Зато тут есть две части украинского политикума, которые можно условно назвать "восточной" и "западной". Западная грубо и вызывающе дерзит, бередя незаживающие великодержавные раны. Восточная широко и приветливо улыбается, подсыпая яд в халву. Западная открыто ориентирована на Запад и на национальную украинскую державу. Восточная лицемерно подыгрывает России и своему электорату совковой ориентации. Но и та, и другая преследует свои собственные, далекие от российских, интересы. Украина, как бы её ни гнали в "славянский" колхоз, - уже отрезанный от бывшей империи ломоть.
Украина и Россия, конечно, имеют и некоторые схожести, не преодолённые за годы независимости.
Сохраняющаяся оторванность народа от власти. Патерналистские настроения. Увлечение популизмом. Немногочисленность и маловлиятельность общественных организаций. Несформированность консолидирующей общенациональной идеи. Отсутствие гражданского общества.
Однако Украина, при всём информационном влиянии на неё России, своим взглядом больше устремлена в Европу, чем в Азию. Ментальность украинца больше римская, чем византийская.
В России главными идеологическими ценностями являются государство и его величие в том виде, как его понимает великорос. Например, обширность территории, её природные ресурсы, численность населения и количество подвластных инородцев (унтерменшей). Многие россияне больны идеей своей исторической (и даже божественной) миссии подчинить себе все остальные народы и насадить им свои (непогрешимые) порядки. Ничуть не озабочиваясь при этом волей самих этих народов. Сохранение власти государства и его экспансия для великороса куда важнее, чем свобода, безопасность и благоустроенная жизнь подданных всей этой недоустроеной империи.
Для украинца же свобода личности важнее интересов государства. Свобода как наивысшая ценность, как возможность максимальной реализации своего личного потенциала, наилучшего обустройства своего общества, наиэффективнейшего развития своего хозяйства. Для него личное благополучие ценнее, чем эфемерное "величие державы". В этом украинец больше прагматик, чем идеалист: "государство для меня, а не я для государства".
В Украине культ личности неестественен. Любой политик, от депутата до президента - наёмный управленец, представитель взлядов избравших его граждан, обязанный положеный срок исполнять возложенные на него обществом обязанности. Здесь с подозрением и настороженностью относятся как власти в целом, так и к каждому её функционеру. Есть желание держать их всех на коротком поводке, а не заглядывать в рот.
Россия же душевно неспокойна, если не имеет тяжелую десницу карающего и милующего царя-батюшки, олицетворяющего мощь государства. Мудрого и сильного, сурового и справедливого "лидера нации". Наводящего в стране страх и порядок, указывающего верный путь и ведущего в светлое будущее фюрера.
Украинец с невытравленным козацким духом не отдаст свой голос, пока не поймёт, что данный политик будет делать, получив над ним власть. Пока тот не докажет свои качества. Это - рациональность.
Россиянин голосует сердцем, без всяких пояснений. Ему не нужны доказательства, ему достаточно веры: всё будет хорошо. Он выдает своему кумиру карт-бланш и индульгенцию одновременно. (Наша идеология - идеология Путина, какой бы она ни была. Наш план - неизвестный никому план Путина. Проголосуем за любого претендента, на которого укажет Путин.) Это - иррациональность. Умом её, действительно, не понять.
Не прошло и столетия, как дважды рушилась государственная система Российской империи. Потерпели крах и царское самодержавие, и советский строй. Но Кремль снова пытается смастерить всё те же авторитарные грабли. Он даже и не пытается утвердить в России общечеловеческие ценности, грубо рыча на любые замечания со стороны. Российское общество раз за разом безуспешно ищет какой-то особенный, отдельный от мировой цивилизации путь. И каждый раз удивлённо взирает, что получается не так, как хотелось.
Украина же пусть и медленно, пьяными зигзагами, но держит курс к европейскому сообществу, демократии, системе коллективной безопасности. Складывающаяся новая украинская политическая система уже не зависит от воли единого человека или олигархического клана. Происходит размывание политического влияния, вовлекая в процесс принятия государственных решений всё большее число участников.
России приходится выбирать между демократией, а значит и возможностью самостоятельности регионов (в том числе и сырьеносных), и целостностью необъятного государства, удерживаемого силовой вертикалью. Между желанием сохранить единство многонационального конгломерата, и стремлением к гражданским и национальным свободам. В сегодняшней России "народники" безусловно подавили "западников". Но пока российское общество не сумеет избавиться от своего великодержавного комплекса, дорога к демократии для него останется закрытой. Если вообще будет востребованой.
Украине в этом плане намного легче. Она не больна великодержавным шовинизмом, который власть могла бы использовать для своего упрочения. Она не имеет в своем составе покорённых народов и отобранных у них земель, если не считать навязанной ей когда-то крымско-татарской территории. (За которую, кстати вспомнить, Украина расплатилась с Россией частью своей Слобожанщины.)
Конечно, в Украине, как и в любой другой стране, много собственных проблем и болезней роста.
Политическая система, при всей её демократичности, пока ещё не слишком стабильна. Недостаточно созрело понимание правящим классом своей ответственности за свою нацию. Политические партии пока являются скорее лоббистами различных ФПГ, чем лоббистами тех или иных политических классов в целом. Причем отстаивают они интересы, по большей части, крупного капитала. Сегодняшнее состояние демократии в Украине можно условно назвать "демократией денежных мешков". Средний класс пока не осознал себя как политическая сила, и не сформировал свою влиятельную партию. Ментальные отличия регионов используются политиками для "приватизации" своей части электората, что не способствует консолидации нации.
Но, в целом, проблемы украинские отличаются от проблем российских так же, как отличается базар от казармы.
Каждый народ выстраивает свою власть в соответствии со своими представлениями об общественном устройстве. Или же власть выстраивает народ в соответствии со своими представлениями о нём. В любом случае приходится согласиться с Уинстоном Черчиллем: каждый народ имеет такое правительство, какое он заслуживает.
Украина и Россия идут разными, отнюдь не параллельными курсами, под разными флагами к разным маякам. "Единая неделимая" и "Вільна самостійна". "Шанхайский союз" и "Евроатлантический союз". "Россия uber alles" и "В своїй хаті своя правда, і сила, і воля". "За Родину, за Путина" и "Україна без Кучми". "Порядок твёрдой рукой" и "Свободу не спинити".
Счастливого всем пути!
