[Лесник]

Согласен со всем!
меркантильный интерес присутствует всегда, и чаще всего это он двигает прогресс, 

  Пан Pluxan, мне кажется прогресс двигает лень и страх (войны), а без "интереса" , вы правы, нет движения вообще. Но он не обязательно " меркантильный".

[Pluxan]

Как знать...
В принципе, да, все перечисленные Вами факторы безусловно имею место быть... Но мне кажется, что именно меркантильность стоит на первом месте. СпросИте у меня, что заставляет нормального человека по трое - четверо суток торчать в лесах-болотах, кормить комаров, и от темна и до темноты махать лопатой, и я отвечу, допустим рыбак, он ведь тратит бешенные деньги на всякие мормышки-воблеры и едет ловить рыбу не из-за того, что ему нечего есть, охотник сутками сидит на сижах в ожидании кабана с дорогущими патронами-лицензиями не из-за того, что его семье. Главное - это "трофей"!!! И чем богаче, тем лучше. Я знаю много рыбаков, которые раздают рыбу друзьям-знакомым, но ведь не сомов-щук раздают, знаю много охотников, которые приглашают в гости "на дичь", но ни разу не слышал, что бы раздавали мясо кабана или косули, в лучшем случае все это продается по свойски, а в основном отвозится по ресторанам прямо в день улова-устрела...
Дабы в тему. Искать ради поиска, это конечно присутствует, но я уверен, что ни кто не откажется от хорошего трофея в свою колекцию, а лучше двух, что б один продать за дорого !
ИМХО

[Лесник]

"
Дабы закинуть леща, скажу, что я уже ездил на Гору, бродил по пасадкам на склонах, исходил по верху, даже сфоткать нечего, никаких углублений, ям и ямочек в виде просевшего грунта, нет так же и куч, горок и горочек земли, детектор кроме хлама в виде водочных безкозырок, пивных пробок и консервных банок показал два ржавых сплюснутых ведра, ж/д костыль, две копейки 1961 г. и море молочно-кефирных пробок из фольги.... и т. п.

   Есть ли знакомые или знающие, которые могли бы уточнить, где в начале девяностых засыпали на горе провал?

[Некрасов]

Засыпали на Шабельковке!В прежние времена, там были охровые шахты,из них добывали глину на краску и пустот там немеряно.Бабка вышла во двор,по хозяйству,отошла от дорожки, и неделю её искали.Отношение Советов,вы знаете-разбираться никто не стал-всё решили быстро.Засыпали!
Пустоты есть и на Красногорке,там тоже были шахты,но добывали гипс-это в районе бывшего
Кирпичного завода,между улицами :Бадаева и Коперника.Лет 10 назад,там произошел сдвиг
грунта,полопались дома,лопнула земля.Списали на грунтовые воды!

[Pluxan]

   Есть ли знакомые или знающие, которые могли бы уточнить, где в начале девяностых засыпали на горе провал?

К сожалению нет таковых...

Засыпали на Шабельковке!В прежние времена, там были охровые шахты,из них добывали глину на краску и пустот там немеряно.Бабка вышла во двор,по хозяйству,отошла от дорожки, и неделю её искали.Отношение Советов,вы знаете-разбираться никто не стал-всё решили быстро.Засыпали!
Пустоты есть и на Красногорке,там тоже были шахты,но добывали гипс-это в районе бывшего
Кирпичного завода,между улицами :Бадаева и Коперника.Лет 10 назад,там произошел сдвиг
грунта,полопались дома,лопнула земля.Списали на грунтовые воды!

Всё не то... Уверен, нужно искать со стороны Ивановки... Но и там из знакомых только кум, да и он переехал туда уже в "новые" времена, посему помочь ничем не может.
Если есть у кого знакомые дедушки с Ивановки, при памяти, которые в военные - послевоенные годы пацанами бегали, отпишитесь и познакомьте, с удовольствием побеседую. Пацаны это сила силенная в вопросах на которые мы не можем найти ответов, может кто из тогдашней детворы чо нить и вспомнит...

[Некрасов]

В 51году ,отец получил документы на строительство дома по ул.Ивановской.Детей было много,
целая банда.Я смутно помню.что вдоль Бычка,если смотреть от Ж.Д.,то по правую сторону его,
за Ивановкой были меловые горы и пацаны туда бегали.Говорили,что там есть пещеры.Меня не брали,
так как я, был ещё малым.

[Лесник]

                                               Шурф

     Оснастку, такелаж, сухой паек завезли с вечера. В три утра, затемно, десантировались к прицепу – палатке. Старичок – гномик (нанятый доктором для охраны майна), выполз из палатки, прищурился, разглядывая десант. Экипированные по полной программе: комбинезоны, спецботинки на какой – то непонятной подошве, каски с заборниками и фонарями – мы представляли темной ночью пришельцев с НЛО.
    Громадная псина, дремавшая снаружи, подняла голову, посмотрела на хозяина:
- Спи, свои, - сказал старичок. Собака еще раз внимательно оглядела нас, нехотя встала, подошла вначале к доктору, затем ко мне, потом опять к доктору, ткнула его лапой и лишь в конце своего похода ее внимания удостоился математик.
   -Что, псина, всех обнюхала? Познакомилась? – спросил математик,  вглядываясь в глаза псине. Собака отвела голову в сторону, потом глянула на математика, открыла пасть, зевнула и отошла к палатке. Легла, голову опустила на лапы и сделала вид, что дремлет.
  - Ну что, приступаем? – доктор подошел к прицепу, откинул полог и стал выгружать бухту веревочной лестницы, инвентарь для проходки. Математик молча помогал. Я занялся приготовлением небольшого костерка. Зная о вкусах, вынул спиртовку, развернул легкий походный камин и уже минут через пять на относительно безлюдном склоне горы в турке заваривался кофе.  Вдали виднелись огоньки Марьевки.
   На востоке за горой свет,  пока еще не торопясь, пробивал ночь.
    Собрал столик,  сидушки:
- Николай Иванович, подходи, не стесняйся, - старичок не торопясь подошел, присел, оглядел накрытый стол. Собака так же, не спеша,  встала, потянулась и легла рядом с хозяином.
- Как ночь? Шкоды не было? Любопытных?
- Да к ночи двое на мотоциклах без номеров подъехали, так Джеки пару раз гавкнул, они и укатили. А так все тихо.
    Джеки поднял голову, услышав свое имя, посмотрел на хозяина. Зевнул и сделал вид, что опять дремлет.
    Подошел математик, потирая руки:
- Слушай, математик, у тебя жест профессионального алкаша.
- Это как?
- Руки потираешь – это профессиональный их  жест. Они в предчувствии интуитивно потирают руки.
- Наблюдательный ты. За то время, что не виделись, только один раз коньячку пригубил. Не смог отказаться. Молдавский.  Из сырца двадцатилетней выдержки. Пробу снял. Кстати захватил для проходки, а то у доктора не допросишься.
- Это почему же? По пiвдецi  нэ будэ, а по двадцать грамм будет. Натощак – это как лекарство. А кофе догонит. Но это уже не лекарство, – сказал доктор.
 - Давай, Николай Иванович, с началом, - доктор разлил по кружкам спирт.
- Да мне только понюхать. Здоров, вроде, но если бы годков двадцать сбросить…- Он взял кружку, принюхался. Джеки поднял голову и,  зарычав, ткнулся головой в доктора. – Перестань, Джеки, я только понюхать. – Николай Иванович отставил кружку. – Видите, и Джеки не разрешает.
- Николай Иванович, - математик подошел к  Джеки, - тут такая штука, и я в этом уверен – «Кто с нами не пьет, тот пьет против нас». Убеждался в этом неоднократно. – Он присел на корточки возле собаки.
- Слышь, собака, это не пьянка, это лекарство. Лекарство можно Николаю Ивановичу? А?
   Псина поднялась, ощерилась, показав зубы. Математик смотрел ей в глаза.
- Ну, что, лекарство можно?  - тихонько повторил математик.
  Псина повернула голову к Николаю Ивановичу. То ли нам показалось (так вроде еще не пили), то ли действительно она сказала:
- Лекарство можно.
- Ну вот, Николай Иванович, Джеки не возражает. Правда, Джеки?
   Собака кивнула головой, отошла от математика и легла возле хозяина.
  Слегка перекусили. Восток за горой уже не серел, а светился. Вот оно, утро. Мы замерли. Тишина. Вдруг что  – то звякнуло. Оглянулись – это Джеки махал хвостом, зацепил травинки, на которых капельки росы превратились в льдинки. Мгновние, льдинки превратились вновь в росу и вот уже первый луч солнца, за ним  второй, третий – и заря уже шла к нашему лагерю.
  Убрались после утренней трапезы. Доктор покатил бухту к едва заметному бугорку на склоне.
- Я что хочу сказать, - Николай Иванович нес сумку с инструментами, нашел я эту штольню лет двадцать пять назад. Но житейские заботы не дали с этим логовом разобраться. А потом хвори. Да так и забылось. А тут с Джеки прогуливался, вспомнил. Еле нашел. Все заросло. А я тогда старым пеньком  вход в эту  штольню прикрыл, да землицей засыпал.

Продолжение следует.

[Лесник]

     

    ПРОДОЛЖЕНИЕ

Математик споро обкопал бугорок с дерном,  поддал ломиком и сдвинул его в сторону. Пенек догнивал, где киркой, где лопатой аккуратно вынули его остатки. Открылась нора. Доктор ткнул ломиком, посыпался грунт, труха.
  - Здесь крепи гнилые, надо расчищать. – Меняясь, расчистили вход. Сгнившие  крепи,  труху  вычистили. Верх лаза сыпался большими комьями. Математик влез по пояс и начал работать саперной лопаткой как роторный экскаватор, выбрасывая грунт промеж себя. Доктор подавал новую крепь, долготье, математик устанавливал. И вот уже только ноги в спецботинках торчали из логова. Ноги математика дергались и вдруг застыли.
    Подошла псина и стала тянуть математика за ботинок. Доктор немного подождал, дернул математика за ногу:
- Ну, что там?
      Математик молчал,  ноги не двигались. Псина вновь потянула математика за ботинок.

Продолжение следует.

[Станкостролль]

... барабанная дробь...
Интересно 

[Лесник]

ПРОДОЛЖЕНИЕ


 - Математик, ты слышишь? – Доктор потянул его за ногу, затем подхватил вторую и вытянул математика из норы.   Выключил фонарь, стянул каску.
   Математик открыл глаза:
- Где я?
- Ты с нами. У тебя все в порядке? – Доктор присел рядом с математиком.
- Все в порядке, там  проем, пахнет газом. Слушай,  доктор, я весь мокрый. Ты где эти комбинезоны взял?
- Ты его надел на голое тело? Или на белье?
- Ну, плавки, майка.
 - Я же предупреждал, только на голое тело.
- Как это, а хозяйство куда девать? Я не ваххабит, без белья ходить.
- А что у тебя с хозяйством? Мешает или отвалилось?
- Мешает.
- Так это у тебя последняя молодость.
 - Это как?
- «Как, как и кучка». В молодости как только подумаешь – так и готов.
     Николай Иванович рассмеялся:
- Действительно, только подумаешь – и готов. А тут думаешь, думаешь… Наверное с головой что – то.
- Это у  математика  с  головой что – то. И не думал. А хозяйство готово. Перепарился. Ведь предупреждал – только на голое тело.  Давай  к палатке. Очищу.
    Доктор расстегнул комбинезон математика, заставил снять плавки и майку. Достал салфетки пропитанные спиртом и быстро обтер математика.
- Одевайся. Это спецкостюмы. Для тундровиков. Последнее достижение человеческой мысли. Зимой тепло, а летом прохладно. Тело служит и аккумулятором и генератором. Добавки в виде белья запрещены категорически.
 Математик после профилактики прыгал как молоденький.
- Доктор, а во внутрь?
- Что во внутрь?
- Ну, для профилактики.
- Обойдешься.  Лесник, у математика давление упало. Сделай ему кофе, но не заварного, а из порошка. В молотом кофеина нет, да и нам  не помешает.
- Слышь, доктор,  математик молодцевато подпрыгнул, поправляя комбинезон, - солнышко встает. Упаримся ведь.
- В этих комбинезонах – нет. Будет прохладно, даже если мешки с сахаром таскать будешь.
- А с цементом?
- С цементом тем более.
- А что, там нет 50 килограмм?
- Есть, но сахар плывет, если сухой, а цемент плотнее.
Доктор знал, что говорил. Когда учился в институте, то регулярно подрабатывал на разгрузке вагонов.    
     Николай Иванович молча наблюдал за нами, а потом, обращаясь к математику, спросил:
- Ты «краб»?
   Математик повернулся к Николаю Ивановичу, вглядываясь в черты лица невысокого, но крепенького еще старичка.


Продолжение следует

[Лесник]

 ПРОДОЛЖЕНИЕ:

- Так   - так, - медленно произнес математик, - Африка, ручей, «мастер». Точно – мастер. Мужики – это же мастер. Ты – мастер, точно – ты.
  Они стояли друг против друга похлопывая по плечам: мастер – краб, мастер – краб.
Так продолжалось, пока не гавкнул Джеки.
- Вот и встретились, не думал, что живьем застану.
- Да, если бы не ты, не выбрались бы из той преисподней.

Рассказ мастера:

   Я по молодости закончил училище, буровик. Хотя нас звали и бурильщиками.  Поработал в экспедициях, поездил по Союзу, где только не был. Прилетел к нам как – то начальник нашего института. Большой человек, самолет имел. Посмотрел нашу работу, заночевал у нас на буровой. А утром приглашает поговорить.
- Работой доволен?
- Доволен.
- А зарплатой?
- Грех жаловаться, директора заводов с премиями меньше получают.
- А если предложу новое место, поедешь?
- Куда? Вроде уже везде был.
- Куда…? В Африку.
   Вот это новость. В Африку. Загорелся.
- А какие станки?
- А вот станки – самые допотопные, но надежные. Машины, механизмы сами отбирать будете. Бригада – пять человек, коллектор один. Ваша задача керн и грунт упаковать и оправить в Союз.
  Шли на судне, высадились на плашкоуты, ну, плоты такие большие и на необорудованный берег. Команда с судна помогала сгружать. Ох и намучились. Труб не меряно. Сколько тонн майна перетаскали – и вспоминать не хочется. Двинулись своим ходом. Проводники,  старший экспедиции, двое ученых.
 Приступили к работе. Ближайший городок километров 150. Месяц, три, пять – честно признаться – и радость от Африки прошла. Условия походные, но нам не привыкать. Конфликты старались в шутки переводить. Кому не в «моготу» видеть людей – в «карцер», Это мы одну комнату так называли, как бы -  комната психологической разгрузки.
    А воду брали в ручье, с полкилометра от базы. Вдоль этого ручья и продвигались со своим хозяйством.
    И вот взяли тележки, погрузили бидоны, да и покатили к ручью. Забункеровались водичкой, а потом окунуться – святое дело. Вода холодненькая, но приятно. Смотрим – лодка перевернутая за корягу зацепилась. Мы к ней.   Подтянули к берегу, а к ней мешки приторочены. Вытащили на берег. Пытаемся мешок один отцепить. И вдруг из джунглей два зверя выскакивают. Не успели опомниться, а они нас мордами в песок уложили.

[Лесник]

   ПРОДОЛЖЕНИЕ:

Рассказ математика:
  Высадили нас в одной африканской стране. И пешком, по пескам, по камням, по джунглям – в другую. Почти 150 кэмэ. Там очередная заварушка.
  Наша задача – не вмешиваясь в заварушку - эвакуировать наших. Медиков в одном городке мы быстро на плато, там  борт, типа кукурузника,  и к морю. На катера и на судно. А вот с бригадами геологов намучились. Сколько их там – мне не знать. Но нашли и вывели.    Сейчас это легко сказать. Тогда не поймешь, с какой стороны стрелять будут.
   А тут РД нашему отряду – бригада специалистов с мастером и координаты. Глянули в карту – 120 кэмэ, массив горный. Площадка для самолетов – одна, да и та неизвестно в каком состоянии. От базы геологов – 70 километров. Это же туда 120, да назад 70. Да кто эти кэмэ контролирует?  Разбились на звенья и вперед. Нам достались горы и ручьи. И на одном сплаве кидает нас на камни, мы в воде, а лодочка наша со всем нашим майном уплыла.   :x  Выбрались на берег, а пройти невозможно. Если бы не привычка саперную лопатку приторачивать к руке, а вторую на спину – то навряд ли выбрались. Два дня продирались, на самолюбии.
- А я, когда тебя увидел с лопаткой на рукаве, так и вспомнил про тебя. Присмотрелся, и точно – краб, - Николай Иванович прослезился.   
- Да ладно тебе,  Мастер, - математик приобнял его. – Короче выбираемся на прогалину, а тут два аборигена курочат наш инвентарь. Ноги уже еле двигались.  Но уложили их. А они давай материться. А мы же молча работаем. Переглянулись с напарником, и загнули им по нашему. А те обрадовались, речь родимую услышали.      
  Так и познакомились. Спрашиваю, как вы здесь оказались?  Мастер говорит, что с начальником экспедиции договорились отработать точку и потом двигаться вдоль горы по ручью. Так и продвинулись на полста кэмэ.
     Отдохнули, зачехлили лодку, да и на базу. А там и не знают, что принято решение об  их эвакуации. РД получают с ц.у., а про то, что небезопасно – молчок. Как выводили, то отдельный рассказ. Но вывели без потерь, и часть керна вывезли. Так что для института материала – море.
- Слушай, краб, а я за эту работу орден получил, Трудового Красного знамени.    
- А я три месяца в госпитале раны зализывал. Так что нам, мастер, остается лишь вспоминать годы бурной молодости.
- Так ты же, по сравнению со мной, молодой.
- Молодой,  да бурная молодость закончилась.
-А эти экспедиции?
- Да это отдушина от работы, с мужиками пообщаться.

    Доктор расчехлил бухту с лестницей, установил треногу и полез в нору.
- Лесник, фонарь большой подвинь, моего света мало.
  Я просунул лампу, щелкнул реле:
- Что там, виднее?
    Доктор молчал.

Продолжение следует.

[Лесник]

  ПРОДОЛЖЕНИЕ:

 Только ноги торчали из норы.  Потом  его  ноги задвигались, лестница поползла вслед за ним. Доктор исчез в штольне, сработал стопор. Фал в моей руке, конец которого ушел с доктором, задергался. Я освободил стопор, придерживая тормоз. Лестница поползла вниз.
  Возле палатки зазвонил телефон. Математик подошел, взял его в руки.
- Лесник, это доктор  пробился. Говорить будешь?
- А надо?
- Да. Новости узнать надо.
- Так ответь. Я стопор держу и фал.
- На связи, - проговорил в телефон математик. - Кто это меня в такую рань беспокоит?
- Это с преисподней. Чертей нет, но попахивает.
- Ты говоришь, что чертей нет, но запах остался?
- Остался. Давай, подтягивай. Конец связи.
     Математик крутил ручку бухты. Лестница медленно ползла вверх.
- Тяжеловат наш доктор. Сам по лестнице поднялся бы.
        В норе показалась голова доктора.
- Какое утро свежее, - доктор лежал и улыбался,  глядя на нас. – Лесник, там серой пахнет. Черти были, но сбежали. Тебе осматривать.
- Ты же сказал чертей нет.
 - Чертей нет, но  может оборотни есть.
-Они  везде есть.
-Слышь,  лесник,  – математик подматывал лестницу на бухту, – у тебя что, везде оборотни?
-Конечно, сотни лет они существовали, а сегодня что, куда - то сбежали? Это при советской власти  запрет на них был, идеология другая.  Вот доктор не даст соврать, он в юности на практике в первый раз с ними столкнулся, с оборотнями. Помнишь, доктор?
- Да как не помнить. Такая красавица. Кто же знал, что оборотень.
    Николай Иванович с интересом прислушивался к нашему разговору.
- Мужики, вы что, в самом деле,  серьезно верите в чертей и оборотней?
- Да как не верить?  Вот Джеки твой, может то же оборотень? Ночью убегает?
     Николай Иванович задумался:
- Да, иногда бывает.
- Вот видишь!
-  Так то ж по мужскому делу.
- А ты откуда знаешь, по какому делу?   Ты что, его сопровождал?
     Джеки услышав, что о нем говорят, поднял голову и взглянул на Николая Ивановича.
- Спи, - сказал ему Николай Иванович, - отдыхай. Это ребята шутят.
- Да какие шутки, - доктор посмотрел на Джеки, - глянь, он ведь речь понимает. Точно, оборотень.    

[Лесник]

ПРОДОЛЖЕНИЕ:

- Лесник, а что там у доктора было? Ты не рассказывал, - математик расправил лесенку и стал подтягивать ее к входу в штольню. Натянул, проверил стопор, фал распрямил и уложил его вдоль лесенки.
- Да там такая история. Доктора, когда учился, направили в Буковину на практику.
- О, лесник, приятно вспомнить. – Доктор потянулся, на каске блеснул фонарь. – Думал в больницу, а попал на сплав, в амбулаторию. Лесоповал. В селе школа – четырехлетка, да библиотека.
- Это доктор вспоминает местную интеллигенцию. Учительницу да библиотекаря. 
- А что же не вспомнить. Красавицы, холостячки. Лесорубы, крепкие ребята – мимо  не проходили.   
- А тут ты, конкурент. Как же, молодой врач.
- Да я еще врачом не был. Приняли меня настороженно. Приглядывались. А лето – учительница поварихой к плотогонам. Ну и я за ней. Уговорил бригадира взять с собой на сплав. Вот там  и  зауважали. Работал наравне со всеми. Подружились. А когда вернулся в свою амбулаторию, стал в библиотеку ходить, книжки почитать.
- Ну  да, книжки. Одну «книжку», все норовил ее почитать, а про учительницу забыл. А дело – то, в лесу, там свои законы. Короче, звонок, приезжай. Мол, есть кое – чего непонятного. Да и охота, рыбалка. Воздух мол, свежий. А у меня как раз десять дней свободных. Как добирался – то отдельный разговор. Затарился я - ствол, порох, гильзы, а дробь отложил, да забыл. Охота же.
- Да, охота. Вот иду по улице, мне охота, да ей охота. Вот это охота. 
   Николай Иванович рассмеялся.
- Лесник как узнал про местную интеллигенцию, так и про дробь забыл. И со своим страшным взглядом  и вспомнил про охоту.
- Ладно тебе.
- А что, математик подтвердит, взгляд у лесника какой  - то звериный. С ним на рынок идти – проблема. Он к торговкам – а те глаза отворачивают. В глаза боятся ему смотреть.
- Потому что оборотни. А цены сразу падают.
- Это точно. А некоторые так вообще товар пленкой накрывают. Торговля, мол, закончена. А другие под прилавок прячутся: «Ой, який дядько страшнЫй».
         Доктор заливисто хохотал, вспоминая,   как на рынке закупали продукты. Математик улыбался. Джеки виляя хвостом, подошел ко мне и ткнулся мордой в ботинки. 
- Во, смотри. Сочувствует, - я потрепал Джеки за загривок. - Пора,  Джеки, ты тут за ними приглядывай. Хорошо?
   Собака кивнула.


Продолжение следует

[Лесник]

   Продолжение:


- Подожди, лесник, - математик выкладывал у входа в штольню инструменты. - Так что там с оборотнями у доктора?
- Да приехал, нашел амбулаторию. Домик на две половины. В одной доктор прием ведет, а в другой сам живет. Поужинали, кстати рыбка – во рту тает, да свеженина. Планируем завтра в лес пройтись,  с ружьишком. Тут доктор и говорит, ты окно на ночь не открывай, а то она опять придет. Кто, спрашиваю, придет?  Да повадилась одна зверюка ходить. Придет, на окно сядет и смотрит.
  Я ствол расчехлил, гильзы, порох – а дроби нет. А доктор приноровился сам делать дробь. Растопит олово и в банку. А в банке дырочки поделал.  Вот дробь и получается  у него в виде капелек. Заготовил я патроны с этой дробью,  зарядил ружье, окно открыл.
  Только задремал, а уже заполночь,  луна в окошко светит. Сквозь дрему слышу шум, открываю глаза, а на фоне луны на меня зверюка с окна смотрит, глаза светятся -  кошка не кошка, рысь – не рысь.   Я  и  грохнул с двух стволов.    


Продолжение следует.