Из книги "Краматорск: забытые страницы истории":
... "Как известно, в 1861 г. в России были обнародованы царский манифест и “Положения” о крестьянах. Они известили, что, наконец-то, в империи упразднено крепостное право. В стране началось осуществление Крестьянской реформы. Перемены не скоро коснулись обитателей сел и деревень, расположенных на юге Изюмского уезда. Например, уставные грамоты на каждое из девяти имений Тарановых-Белозеровых и их родственников были составлены лишь в конце 1862 г.
Имения села Белянское и деревни Семеновки принадлежали коллежскому секретарю Григорию Степановичу Таранову-Белозерову. Дер. Семеновка досталась Его благородию по наследству от матери — Варвары Ивановны, урожденной Абориной. Село Белянское — дворянское гнездо Тарановых-Белозеровых — Григорий Степанович унаследовал от отца 70. С какими чувствами он вначале подписывал уставную грамоту, а позднее выкупной договор на с. Белянское, догадаться не трудно. Впрочем, понять его можно. Земли, которые у него выкупали бывшие крепостные, более ста лет составляли основу богатства его предков! И все же, помещик, продолжая фамильную традицию, при составлении выкупных договоров на оба имения велел сделать в них записи, свидетельствующие о его гражданской зрелости, душевной щедрости и дворянском благородстве. Суть этих записей сводилась к следующему.
Денежная компенсация, которую крестьяне дер. Семеновки должны были выплатить помещику за выкупаемую у него землю, составляла 1808 руб. Так было записано в выкупном договоре. Часть этой суммы — 328 руб. — Григорий Степанович пожелал уступить сельскому обществу. Крестьяне остались довольны щедростью барина. Его решение сулило бывшим крепостным немалое количество дармовых десятин земли. Правда, радость была с привкусом горечи. Долгих десять лет они обязаны были выплачивать помещику деньги в рассрочку за остальную землю: по 148 руб. ежегодно.
В этом же выкупном договоре содержалось и еще одно указание Таранова-Белозерова. Оно касалось как раз тех денег, которые он намеревался получить от крестьян в течение десяти лет. Помещик распорядился записать в документе, что “по религиозному чувству” жертвует всю причитающуюся ему сумму денег церкви “во имя первомученика Архидиакона Стефана”, которая была построена когда-то иждивением его прадеда в с. Белянское. При этом, Григорий Степанович хотел, чтобы Архидиаконо-Стефановскую церковь перестроили, на меняя ее местоположения. “Чудачества” барина этим не ограничились. Свое последнее решение относительно денег он сопроводил оговоркой, которая, надо полагать, повергла в изумление не только присутствовавших при подписании договора крестьян, но и много повидавшего на своем веку мирового посредника. Помещик, допуская, что сельское общество не воспылает желанием переустраивать церковь, повелел, дабы в договоре было записано: “в противном случае вся означенная сумма, так называемая пятая часть, предоставляется в распоряжение известного профессора Костомарова для вспомоществования народному образованию Южного края” 71.
Твердое намерение внести посильную лепту в дело развития народного образования в Южном крае Г.С. Таранов-Белозеров закрепил и в выкупном договоре на свое имение в селе Белянское. В этом документе тоже содержится запись, которая свидетельствует: помещик решил, что в течение 10 лет “должно быть отправляемо волостным правлением на распоряжение известного профессора Костомарова, или кого он укажет, для вспомоществования народному образованию Южного края” по 25 руб. ежегодно 72. Здесь, в Белянском, Григорий Степанович также не забыл потребовать, чтобы при составлении выкупного договора в нем было записано о необходимости обновления местной церкви. Тридцать восемь рублей с полтиной в течение того же срока сельское общество с. Белянское должно было в конце каждого года направлять на осуществление этой цели. В случае отказа белянских крестьян заняться переустройством храма, правлению вменялось в обязанность перечислять собранные деньги все тому же профессору Костомарову 73.
По известным причинам жизнь обитателей дворянских гнезд, некогда расположенных в нынешней краматорской округе, была однажды вычеркнута из истории и людской памяти. Однако, природный интерес человека к своим истокам, желание заглянуть в туманное былое родных мест искоренить невозможно. Это они помогли нам наверстать упущенное и, в конце-концов, возродить утраченную связь между прошлым и будущим. К сожалению, время берет свое, и нам не всегда удается реставрировать по-варварски вымаранные штрихи ( а то и целые фрагменты! ) на общем полотне нашей истории. Но удивительная особенность у добрых деяний! Они, словно старые фотографии, богатые серебром, не подвластны времени. А уж недоброй воле позднейших цензоров — и подавно. Так и в случае с благородным поступком помещика Таранова-Белозерова: когда-то мы так или иначе о нем бы узнали! Но странное дело: чем больше нам становится известно, тем больше мы задаем вопросов. В нашем мире ничего не происходит само по себе. Люди, факты, события — все взаимосвязанно. На этом основано настоящее, так было и в прошлом. Памятуя об этом, можем ли мы предположить, что поступок помещика не был случаен? Очевидно, так.
Профессор Костомаров в своей “Автобиографии” вспоминал о том, что в мае 1862 г. в журнале “Основа” была напечатана его статья о “малорусском писательстве”. В ней автор высказал идею о необходимости издавать книги на украинском языке, имеющие “целью народное образование и заключающие в себе элементарные сведения в науках, которые бы расширяли кругозор народной умственной жизни” 74. Идея Николая Ивановича нашла в ту пору поддержку в обществе, и он стал отовсюду получать предложения взять на себя издание таких популярных книжек. Люди начали посылать ему деньги для этой цели. “Деньги, — писал в “Автобиографии” Костомаров, — присылались преимущественно из Малороссии, с левой стороны Днепра и особенно с Харьковской губернии...” 75.
Теперь мы знаем имя одного из сторонников идеи профессора Костомарова, который поддержал его не словами, а делом. Но что же все-таки именно Таранова-Белозерова побудило пожертвовать деньги на содействие народному образованию в Южном крае ( понимай: в Украине! ) и послать их профессору Костомарову? Точный ответ на этот вопрос нам пока неизвестен. Автор предлагает свой вариант ответа. Это всего лишь версия. И она будет существовать до тех пор, пока не будет опровергнута безусловными фактами.
Итак, где, когда и при каких обстоятельствах Таранов-Белозеров проникся желанием помочь профессору-историку — противнику крепостного права и в прошлом одному из вдох-новителей Кирилло-Мефодиевского общества ( тайной организации, разгромленной царским правительством )? Вероятная подсказка на эти вопросы, возможно, содержится в одной из глав “Автобиографии” Н. Костомарова, где упомянуто путешествие в Крым, которое бывший адъюнкт-профессор Киевского университета, сосланный в Саратов, осуществил летом 1852 года 76. Историк путешествовал не один. Он вспоминал: ”На пароходе от Таганрога до Керчи я встретил харьковского профессора-медика Альбрехта с одним французом, пансионосодержателем в Харькове, и с одним помещиком из Харьковской губернии. Мы условились проехать вместе по Южному берегу...” 77. Маршрут путешествия пролегал через Керчь, Феодосию, Ялту, Алупку, Балаклаву, Севастополь... В этом городе их дороги разошлись. “Харьковские товарищи моего путешествия, — продолжал вспоминать Костомаров, — уплыли из Севастополя в Одессу, а я вместе с Аморетти уехал на почтовых в Бахчисарай...” 78. Наверное, читатель обратил внимание на упомянутого Костомаровым неизвестного путешественника — помещика из Харьковской губернии, чье имя, к сожалению, он так и не назвал. Уж не наш ли Таранов-Белозеров оказался тогда в компании с опальным профессором? На протяжении целого ряда дней Григорий Степанович, вероятно, общался с ученым-историком и настолько проникся симпатией к нему, что в течение десяти последующих лет не забывал об этой встрече. А в дни, когда рушилось крепостное право, когда в “Основе” была напечатана статья историка, которую Таранов-Белозеров, очевидно, тоже прочел, он напомнил о себе неожиданным образом: пожертвовал с благотворительной целью деньги, вырученные от продажи дедовской земли, адресуя их Костомарову.
Можно задаться вопросом: неужто и впрямь идеи Н. Костомарова, глубоко запавшие в душу помещика, подвигли его на этот поступок? Так ли это было на самом деле? В 1852 г. Григорию Таранову-Белозерову шел 32-й год 79. В этом прекрасном возрасте он предпринял путешествие на юг. Ему повезло: там Григорий очутился в одной компании с профессором-историком. Взору молодого человека предстали невиданные им доселе красоты Крыма. Его покорила древняя история и культура этого края! О них он узнал, очевидно, слушая рассказы образованнейшего человека, каким являлся профессор Костомаров. Не исключено, что самолюбие нашего героя тешил тогда и сам факт, что его случайный попутчик — настоящий государственный преступник, мечтавший об устройстве единой славянской федерации и понесший наказание за свои идеи. Неужели все это, взятое разом, могло оставить равнодушным сердце и ум дворянина из провинциальной глуши?! Согласитесь, выдвинутые здесь доводы могут вполне соответствовать тому, что было в действительности.
И все-таки, это — версия, хотя и выглядит она весьма правдоподобно. Будем надеяться, что истину в этой истории нам когда-нибудь откроют документы. Может быть, это будет письмо, затерявшееся среди бумаг историка и попавшее вместе с ними в один из архивов. А в нем — напоминание о путешествии в Крым, отзыв на статью в “Основе” и сообщение о готовности реально помочь. Пока никто не может опровергнуть вероятность существования такого письма. Ведь не исключено, что оно было написано Тарановым-Белозеровым и затем отправлено в Санкт-Петербург — Н. Костомарову.
А в том, что часть средств, вырученных от продажи крестьянам помещичьей земли, действительно была направлена Костомарову, сомневаться не приходится. Но только в данном случае с уверенностью можно говорить лишь о той сумме денег, которые были уплачены помещику в течение десяти лет крестьянами села Белянское. Право же, сумма была невелика — всего 250 рублей. Именно их в размере 25 руб. ежегодно историк получал из Харьковской губернии, о них он упомянул позднее в своей “Автобиографии”. Конечно, могло быть и больше. Но — важен сам факт. Прочие же деньги, пожертвованные Тарановым-Белозеровым в 1862 г., правление Белянского сельского общества использовало на переустройство Архидиаконо-Стефановской церкви. Известно, что обновление этой церкви было завершено в 1867 г. — незадолго до основания полустанции Краматорская Курско-Харьково-Азовской железной дороги, положившей начало будущему городу Краматорску 80".
