По утрам, провожая младших детей в детский сад, я часто встречаю одних и
тех же пожилых женщин, одетых в грязные обноски (место действия: Москва;
время действия: начало XXI века). Каждая из этих женщин толкает перед
собой что-то вроде небольшой ржавой расшатанной тележки, на которой лежат
высокие стопки картонных коробок. Коробки заполнены бытовым мусором — тем
самым, какой российские граждане спускают в мусоропровод. Задача пожилых
женщин в обносках как раз и заключается в том, чтобы перевезти мусор из
куч, образуемых под мусоропроводами, в специальные контейнеры,
расставленные во дворах. Эти женщины находятся, таким образом, при
исполнении своих профессиональных обязанностей. Я уверен, что зарплата,
которую они получают, исключительно мизерна.
Проектировщикам-градостроителям, разрабатывавшим схему вывоза бытовых
отходов в городе Москве, было, очевидно, совершенно наплевать на то, что
ни одна русская девочка не мечтает о профессии перевозчицы мусора на
расшатанных тележках. Как же так получилось, что на такую работу нашлось в
конце концов достаточное количество желающих? Этот вопрос представляется
мне чрезвычайно важным, но пока я могу дать на него ответ только в самой
общей, философской, форме.
Перевозчицы мусора выполняют исключительно полезную для общества работу. А
общество, как известно, является мощной саморегулирующейся машиной. То,
что жизненно важно для функционирования этой машины, будет так или иначе
обеспечено. Для удаления мусора из московских многоэтажек необходимо
наличие старых, необразованных, непритязательных, полунищих женщин, и
такие женщины всегда найдутся в требуемом количестве. Это так, и
по-другому быть не может. Общественные механизмы, порождающие подобных
женщин, совершенно несокрушимы. По существу, это те же самые механизмы,
которые медленно, но верно сводят на нет большие родительские надежды,
возлагаемые на новорожденного сынка или дочку.
Все добросовестные родители в той или иной степени отдают себе отчет о
социальном давлении, которое угрожает их детям. Они знают, что если
развитие ребенка пустить на самотек, то он, скорее всего, будет обречен во
взрослой жизни на тупую, низкооплачиваемую работу, например, на толкание
перед собой какой-нибудь тележки. Свою цель как воспитателя я вижу в том,
чтобы вовремя распознать силы, стремящиеся придавить моих детей к низу
социальной лестницы, и найти способ уклониться от них.
Гениев мало не потому, что врожденный дар — это редкость, а потому, что
спрос на них ничтожно мал. Вероятно, общество могло бы обойтись и вовсе
без них.
Без кого же существование общества совершенно немыслимо — так это без
заурядных исполнителей чужой воли: без солдат, рабочих, крестьян,
чиновников. Вот кто действительно нужен! Здесь спрос исчисляется
миллионами и десятками миллионов. Именно на этот гигантский спрос
настроены народные традиции воспитания и система общественного образования.
Традиционное воспитание детей преследует две цели: с одной стороны,
развить природные способности ребенка до такой степени, чтобы впоследствии
ему можно было поручать определенные задания; с другой стороны, подавить
всякое стремление развивать эти способности дальше, сверх некоторой нормы.
Разумеется, вторая цель так явно нигде не провозглашается, но, по сути,
она важнее первой: один «сверхплановый» гениальный политик, равный по мощи
Владимиру Ильичу Ленину, может принести обществу гораздо больше бед, чем
миллионы безграмотных недоучек.
Эта вторая и наиболее важная цель должна по необходимости оставаться
невысказанной. Будучи полезной обществу в целом, она направлена против
индивидуальной личности воспитанника. Учитель не может сказать ученику: —
А теперь проделай, пожалуйста, вот эти два упражнения, которые нужны,
чтобы отбить у тебя охоту к критическому мышлению.
Механизмы подавления способностей настолько хорошо отлажены, что они
работают как бы сами собой. Обычный школьный учитель вряд ли сознательно
ставит перед собой задачу «притормозить» тех, кто ушел слишком далеко. Он
просто поставлен в такие условия, что не «тормозить» он не может.
Талантливые, но наивные учителя, которые взамен предписанных методик
придумывают более «эффективные» способы преподавания, в школьных
педагогических коллективах, как правило, не задерживаются.
Система подавления действует на всех по-разному: кого-то она угнетает
больше, кого-то меньше; кто-то в результате оказывается алкоголиком,
лежащим в луже в обнимку со свиньями, а кто-то — преуспевающим
бизнесменом, страдающим импотенцией; однако и тому, и другому — далеко до
полной реализации своего природного потенциала. В одном случае из миллиона
система «дает сбой», и вот — является гений.
В одной индийской сказке рассказывается про Льва, царя зверей, у которого
в пещере завелась Мышь. Когда Лев спал, эта Мышь выползала из своей норки
и принималась грызть царю зверей кисточку на хвосте. Долго Лев не мог
избавиться от такой напасти, пока наконец не нанял Кота на должность
первого вельможи. Коту ничего не стоило отгонять Мышь от хвоста своего
господина, а за это ему было обеспечено сытное и теплое житье, слава и
почет. И, казалось бы, ничто не могло больше омрачить счастье Кота, да
только однажды он переусердствовал, погнался за Мышью слишком быстро и
прикончил ее ударом лапы, прежде чем она смогла юркнуть в норку. Отныне
царскому хвосту ничего больше не угрожало, и Кота за ненадобностью выгнали
из теплой царской пещеры вон.
Самые идеальные болезни, где достигнут оптимальный компромисс между
доходами врача и страданиями пациента, — это, наверное, кариес и
близорукость. Не потому ли эти заболевания так сильно распространены? Они
не представляют угрозы для жизни и одновременно обеспечивают стабильный
доход специалистам соответствующего профиля. Производители бормашин и
контактных линз процветают и наращивают объемы продаж. А что будет, если
кто-то выпустит на рынок простенький эликсирчик, который искоренит кариес?
А что, если на уроках физкультуры будут преподавать систему легких
упражнений для глаз, которая обеспечит всем школьникам нормальное зрение?
Да это же будет катастрофа!
Когда я слышу, как в рекламе зубной пасты особо подчеркивается, что эта
паста рекомендована Всемирной ассоциацией стоматологов, я только
иронически улыбаюсь.
Каждый отдельный врач — это лишь крошечный винтик в могучей системе
общественного здравоохранения. Если исходить из того, что цель этой
системы заключается в обеспечении граждан здоровьем, то остается только
поражаться ее чудовищной неэффективности. Но не будем наивными. На
самом-то деле система работает безукоризненно. Только цели у нее совсем
иные.
Что такое здоровье? Здоровье — это когда ты полон сил и наслаждаешься
каждой минутой жизни. Хорошо ли будет (с точки зрения общественных
интересов), если каждый член общества будет абсолютно здоров? Нет, это
будет ужасно! Ведь тогда все разом энергично устремятся наверх социальной
лестницы, стараясь реализовать свой природный потенциал. Никто не захочет
стоять у конвейера, некому будет заниматься вывозкой мусора. Совершенно
очевидно, что у большинства граждан жизненная энергия должна находиться
ровно на таком уровне, чтобы ее в аккурат хватало лишь на выполнение
поручений непосредственного начальника. Задача общественной системы
здравоохранения заключается в том, чтобы граждане были не слишком больны и
не слишком здоровы, чтобы они чувствовали себя не в такой мере плохо,
чтобы претендовать на официально оформленную инвалидность, но и не
настолько хорошо, чтобы всерьез строить большие честолюбивые планы.
Следует признать, что эта задача, особенно в ее второй части, выполняется
успешно: почти каждый гражданин приобретает к совершеннолетию хотя бы
что-нибудь из стандартного набора современных «неопасных» заболеваний,
будь то хронический гастрит, хронический гайморит, вегетососудистая
дистония, искривление позвоночника или всё та же близорукость. Эти болезни
неопасны только в том смысле, что они не становятся причиной
скоропостижной смерти, однако они ощутимо оттягивают на себя жизненные
ресурсы организма, ведут к опустошенности, вялости, подавленности,
покорности.
Не случайно в средствах массовой информации, где активно рекламируются
всевозможные медицинские услуги, совершенно отсутствует реклама здорового
образа жизни. Что может еще красноречивей свидетельствовать о том, что в
обществе нет сколь-нибудь влиятельной силы, заинтересованной в здоровье
людей?
Заглянем на минутку в обычную классную комнату обычной школы. Мы увидим,
что она почти полностью заставлена партами и стульями. Это настолько
привычная картина, что она ни у кого не вызывает ни удивления, ни
протеста. А ведь она означает, что школьники все долгие годы учебы
проводят неподвижно в одной и той же позе, сидя за партой на стуле. Но
такая поза противоестественна! Она не встречается среди первобытных
народов. Человеческий позвоночник, при всем своем запасе прочности, на
длительное пребывание в этой позе конструктивно не рассчитан. Со временем
он просто начинает складываться наподобие гармошки. Тем, у кого это
происходит быстрее других, ставят диагноз «прогрессирующий сколиоз». Если
ребенку с таким диагнозом особенно повезет, то его на полгода-год
переведут в специальный санаторий-интернат. Здесь учеба продолжается по
общей школьной программе, но имеется одно существенное отличие. Во время
занятий ученики не сидят на стульях, а лежат на матах, на полу. В
результате этого сколиоз перестает прогрессировать. Но проходит срок
санаторного лечения. Ребенка возвращают в его прежнюю школу и опять
усаживают на стул. Складывание позвоночника в гармошку возобновляется.
Спрашивается: почему бы в обычном классе обычной школы не убрать половину
парт и не расстелить на их месте маты? Пусть бы дети имели возможность, по
желанию, лежать или сидеть с поджатыми ногами… Ну, вот! Еще одно утопичное
предложение! Оно противоречит главной педагогической аксиоме, на которой
построен весь воспитательно-образовательный процесс. Эта аксиома гласит:
«Дети различаются только по возрасту и росту. Никаких других
индивидуальных особенностей у них не бывает». Можно еще помыслить
существование специализированного учебного заведения, где все дети в
обязательном порядке лежат на матах. Но чтобы ученикам позволялось по
своему усмотрению выбирать позу для занятий?.. — Нет, такого разгула
индивидуализма в массовой школе никогда не было, нет и не будет!
Неудивительно, что редкому школьнику удается к выпускному вечеру сохранить
хорошее здоровье. Причем особую группу риска составляют именно те, кем
родители и учителя имеют обыкновение гордиться, а именно — отличники. В
большинстве своем это беспроблемные, послушные дети, приученные угождать
взрослым, — вот только со здоровьем им «почему-то» не везет. Напротив,
среди разгильдяев-троечников не так уж часто можно встретить сутулого
субъекта с землистой кожей и толстыми очками на носу.
Когда весь окружающий мир внушает тебе выгодную ему парадигму, то к
совершенолетию ты приобретаешь тот способ мышления, который в итоге и
приведет тебя туда, куда тебя надо загнать как скот в стойло.
Но есть альтернативные способы строить свою жизнь и воспринимать мир.
Кастанеда один из тех, кто описал этот механизм - как изменить парадигму -
сисетму описания реальности и сдвинуть точку сборки.
Но в любом случае имеет смысл работать над позитивным восприятием.
Это не обычная способность.
Человеку свойственно завышать негативные ожидания и занижать позитивные.
Например если 20 человекам объявят, что одному из всех дадут миллион $ -
то любой из этих 20-ти не подумает, что это непременно будет он. Но если
сообщат что из 20 человек сейчас одного из всех, расстреляют - то кажый
испугается настолько, что подумает, что этим одним станет именно он.
Поэтому тяжело оставаться в таких условиях позитивным. Но именно поэтому
такая форма поведения настолько успешна, потому что не очень-то доступна
большинству.
В любой момент ты можешь перестать быть рабом. Как говорят буддисткие
монахи: "Даже если тьма жила тысячу лет - светильник уничтожает её за одно
мгновение"
И вообще статистика никогда не ошибется, а именно, если ты не станешь
толкать ржавую тележку для общественного блага, её будет толкать кто-то
другой. И ты это изменить не можешь, да и не захочешь. Все что ты можешь
изменить - это свою судьбу. Ты можешь лишь позаботиться, чтобы самому не
стать толкателем ржавой тележки, даже если она замаскируется под что-то
другое...
