1. She ранее: «Но вопрос в другом - хоть одному поляку могло бы прийти в голову оспаривать факт геноцида своего народа?»
Очень актуальное замечание. В связи с этим вспомнился один рассказ. Его поведал мне старший коллега в те далекие времена, когда я еще работал в конструкторском бюро ОГК СКМЗ.
Отец рассказчика некогда работал на этом же предприятии в должности заместителя директора. Однажды случилось так, что был сорван срок выполнения какого-то заказа, и оборудование вовремя не покинуло завод. Чтобы разобраться в сложившейся ситуации, замдиректора вызвал к себе в кабинет начальников двух отделов – снабжения и сбыта. Вызвал, что называется, «на ковер». Явились. Пригласив их присесть, хозяин кабинета стал задавать вопросы. Те отвечали, споря и перебивая друг друга. Каждый доказывал свою правоту. Дошло до крика. Время шло, в кабинете стоял уже настоящий ор, а к истине они не приблизились ни на йоту. И тогда их шеф принимает единственно правильное решение: он выставил за дверь одного из крикунов, чтобы в спокойной атмосфере выслушать аргументы одной стороны, а потом - другой. Лишь только за начальником сбыта закрылась дверь, его оппонент повернулся в сторону руководителя и, не моргнув глазом, с жаром заявил: «А ведь имярек таки прав!»
Закончив на этом свой короткий рассказ и наслаждаясь эффектом, который он произвел, мой коллега уточнил: «Оба начальника были евреями». Смеясь, он подытожил: «А что бы в тот момент сказал моему бате наш брат – украинец или русский, окажись он на месте того начальника снабжения?» Оставив меня размышлять над причинами несложного, к сожалению, ответа, мой собеседник погасил окурок и ушел в бюро, чтобы там, за кульманом, ковать желанную победу в «холодной» войне с коварными американцами.
Так вот, действительно: почему беды и общие угрозы людей других национальностей сплачивают и объединяют, а нас - славян - разводят, а то и превращают в лютых и ненавидящих друг друга врагов? Полемика, возникшая в обществе вокруг темы Голодомора на Украине, разве не есть тому подтверждение? Думаю, никто из нас не сможет дать ответ на этот извечный и драматичный вопрос, но над ним поневоле задумываешься, когда слышишь раздраженное «А почему именно СЕЙЧАС Ющенко поднял о Голодоморе вопрос? И почему именно геноцид УКРАИНСКОГО народа?» Вызывает, мягко говоря, замешательство тот факт, что здесь, в Донбассе, это раздражение исходит нередко от людей с фамилией на «-ко».
А ведь в данном случае речь идет даже не о национальной «солидарности»! Даже, если в Краматорске и не был отмечен повальный голодо-МОР, разве мы можем ставить под сомнение:
- сам факт гибели миллионов наших соотечественников?
- необходимость возвращения исторической памяти украинского народа (то есть, представителей сотен национальностей!) в отношении Голодомора?
- необходимость увековечения памяти о жертвах той ужасной трагедии в виде памятных знаков, которые должны быть установлены в нашей стране повсеместно – и там, где был страшный голод, и там, где он только зловеще угрожал?
2. Почему эта тема так раздражает МОСКОВСКИХ политиков? Уж не по той ли, в частности, причине, которая давала право МОСКОВСКИМ политикам советской эпохи высокомерно «позволять» мне и моим сверстникам в нач. 70-х гг. «факультативно»(!) изучать учебник «Истории Украины»? Не по той ли причине, по которой они равнодушно взирали на «колбасные» поезда из Тулы (вооружавшей полмира) в Москву в то время, когда магазины последней ломились от изобилия и разнообразия продуктов, а жителей Куйбышева (опору авиапрома СССР) обрекали на жизнь по талонам в первой пол. 80-х? Заметьте: Украина в ту пору жила в состоянии достаточного благополучия. Памятуя о Голодоморе 1932-1933 гг., МОСКОВСКИЕ политики остерегались подвергать ее проверке на «колбасные» поезда? При этом они бездушно и откровенно обрекали жителей российской провинции и глубинки на жалкий рацион, в котором на крупных заводах Урала, например, на «первое» и «второе» предлагалась вонючая, простите, курятина.
Поэтому абсолютно логично AntZ заметил: «Важлива ТОЧКА "примєнєнія усілій" Так шо россійський НАРОД ніхто не звинувачує».
3. Аллергия писала: «Вчера общалась с коллегами по сфере образования. Так вот, у нас как всегда взяли "под козырек" и в обязательном порядке требует от заучей и учителей "плани заходів щодо вшанування пам'яті". Словом, превратится это все в очередную отмазку-отписку для галочки».
Простите, коллега: позволю себе небольшую реплику по данному поводу.
Все ведь зависит от неравнодушия и личного желания участников этой акции, если угодно, принять в ней НЕФОРМАЛЬНОЕ участие!
Мне известно, что в управление образования на нескольких страницах направлен материал (текст), в котором в сжатой и доступной форме изложена тема Голодомора. Просьба заключалась в следующем: довести до сведения учащихся готовый материал, как минимум, на одном из уроков (кто назовет умным того, кто в очередной раз чрезмерностью вызовет у детей отвращение, вместо горечи о трагедии, постигшей в прошлом соотечественников, и следа в их памяти?).
Также управлению образования предложено создать рабочую группу и в течение ноября-декабря провести с учащимися (разумеется, старших классов!) следующую работу: просить их задать вопрос своим дедушке и бабушке (если они есть и у них соответствующий возраст!) о том, не были ли они свидетелями Голодомора 1932-1933 гг., не проживали ли они в том регионе Украины, где был тогда массовый голод и т.д. Их рассказ записать и передать рабочей группе. А, может, кто-то из родных стал в те годы жертвой голода? Записать Ф.И.О., год рождения и место, где это произошло, а затем список передать рабочей группе. Эти материалы предполагается включить в региональную Книгу памяти о жертвах Голодомора.
Только это! Ни один учебник не даст такого результата, как подобная самостоятельная работа, лично услышанное и собственноручно записанное свидетельство близкого человека! А у кого нет, тому одноклассник прочтет. И это – труд ума и души, урок неформальной Памяти.
К этому следует что-либо добавить?
Другое дело, что на конференции городской организации ветеранов с трибуны люди, выстоявшие и пережившие войну, совсем не риторически задаются вопросом: «А разве то, что сейчас происходит в Украине – это не смахивает на геноцид?» Приходилось слышать. И на этом фоне, при скромной зарплате учителя-историка, говорить с детьми о событиях давно минувших дней – разговор об отмазке-отписке для галочки совсем, наверное, не праздный...
4. 17 ноября состоялось заседание Координационного совета. Принято решение установить памятный знак в память о жертвах Голодомора 1932-1933 гг. в Украине на ул.Орджоникидзе - у основания холма, на котором стоит памятник «Героям гражданской войны». Панихида и зажженные свечи у памятного знака – 24 ноября в 11.00 час. Журналисты проинформированы.
Отправленный на: Ноября 17, 2007, 00:39:09
Не совсем, что называется, в тему, но занятный материал. Пусть это будет к слову о нас - славянах - глазами человека, жившего на Слобожанщине в XIX веке.
В 1858 г. в Харькове увидел свет очередной том книги “Историко-статистическое описание Харьковской епархии”, автором которой был глава Харьковской епархии Филарет (Гумилевский). В этом томе, в частности, автор дал сравнительную характеристику русскому и украинцу - представителям двух народов, некогда заселивших Слободскую Украину. Его взгляд на наших предков - интересное и, надо полагать, правдивое свидетельство, которое никого из нас не может оставить равнодушным. Тем более, что написанное Филаретом мы с уверенностью можем отнести к тем украинцам и русским, которые населяли краматорскую округу.
Итак, Филарет ( Гумилевский ) писал:
“Между Русскими простолюдинами всякий, мужчина ли или женщина, хорошо знает одну или две молитвы. Но Малороссияне, и особенно женщины, хорошо знают по десяти и более молитв на память, и каждый день читают их утром и вечером. Разность - другого вида: Русский мужичок, хотя не знает молитв, но он благоговейно и с искренним усердием творит поклоны; теплая вера льется из сердца его безмолвно и дает знать о себе лишь глубокими вздохами. Малорусс молится иначе, - он не всегда молится пред образом и не полагает многих поклонов: Малороссиянка, перекрестясь пред образом раз или два, идет к домашним делам, и прибирая хату, продолжает читать про себя молитвы.
Черкасы (так в старину русские называли украинцев - Краевед) вообще живут чисто, хаты их выбелены, вымыты и прибраны; каждую субботу жинка моет и белит хату, а пред каждым праздником обмазывает ее снаружи. В переднем углу - иконы украшены, летом свежими, зимой сухими цветами; хата - с трубою, и потому никогда не закопчена; лучина не горит зимой, а горит если не свеча сальная, то каганец - сало в черенке с светильнею; палатей нет, жилье не обнесено глухим двором, не всегда обгорожено и плетнем; сарайчик для скота стоит сам по себе, все это из хвороста или очерета (камыша); а амбар опять стоит отдельно. Во всем простор и легкость. Хата не так дорога, как русская изба, а долговечнее ее, она не гниет, и если сгорит, долго ли смазать другую? И одежда на Малоруссе опрятнее и чище, чем на Русском: лаптей он не носит, а ходит в чоботах (сапогах) или в поршнях - род туфли из толстой кожи, с продернутым ремнем, стягивающим туфлю. Пища его также менее груба, чем Русского; он любит преимущественно растения, мяса ест мало, исключая соленого сала, которое составляет его любимое кушанье.
Давний жилец юга, Украинец никогда не видал, чтобы природа была к нему мачехою. Лучший чернозем его не требует сложных трудов для обрабатывания его; луга его богатые; воздух — теплый; овощи всякого рода легко выбегают из земли; сады чудесные. Взлелеянный, изнеженный такою природою, он беспечен и ленив. Это его порок, порок воспитанный многими годами.
Он не пойдет зимой или весной на заработки, хотя бы пристань или что-либо подобное было от него в 10 верстах, тогда как Русские приходят сюда за 500 и 1000 верст и уходят с большими деньгами. Зимой Малоросс лежит на грубке и курит тютюн. Жинка посылает его на работу и говорит, что мало остается хлиба. А що, мука е? спрашивает он. Е, отвечает та. Гарно, говорит он и засыпает на грубке. Таким образом, плотники, каменщики и другие мастеровые в Украйне - Русские. Это не значит, что Малоруссы не способны к ремеслам. Напротив, между ними есть искусные механики; ветряные и водяные мельницы ими введены в Курской и Воронежской губерниях, где обыкновенно мололи хлеб ручными жерновами. Если Малорусс прожил молодые годы в Москве у мастера, он является в Украйне бойким и предприимчивым хозяином. Смышлености у Малорусса на все очень много. Беда - беспечность. Впрочем, в нынешнее время увеличившиеся нужды заставляют и Малорусса отвыкать от лени; уже многие из хохлов принимаются за тяжелые работы: плотничают, занимаются каменною и печною работами и проч. А тертичество — пилка бревен, так много сберегающая леса при употреблении его на хозяйственные заведения, явилось между ними при самом переходе их из-за Днепра.
При первом взгляде на поселение здешнее, можно угадать, живут ли в нем Русские или Хохлы? Если поселение окружено одоньями хлеба - значит, живут в нем Русские; Малорусс беззаботен на счет будущего; он не бережет хлеба на голодное время; все, что было на поле, он свез и обмолотил, многое из того продал, чтобы заплатить подать или купить наряды жене и себе горелки; к концу зимы он сам покупает хлеб и однако в следующий год опять распоряжается своим хлебом по-прежнему. Это опять беспечность — взлелеянная югом, и которая также начинает слабеть и уступать место предусмотрительной заботе.
Украинец рассудителен. Если сказали ему, что просьбы его выполнить нельзя, он более просить не станет. Он легко принимает полезные нововведения. Еще путешественник 1774 года писал: “Малороссы охотно начали сеять земляные яблоки (картофель - Краевед), не задолго пред тем присланные начальством для разведения в крае; сами садят волошскую репу, или брюкву”. Малорусс столько же тих, сколько и рассудителен. Драки между Черкасами не увидите, о смертоубийствах и не слышно; к воровству и плутовству они не склонны, - напр. из 338 преступлений, относящихся к воровству и мошенничеству, бывших по губернии (Харьковской – Краевед) в 1845 году, ни одно не пало на долю хохла-слобожанина. Слобожанин скорее может быть обманут, чем согласится кого-либо обмануть; он честен и верен данному слову. Бедность и голод Черкасы переносят терпеливо. К старшим почтительны. Непристойной брани не любят, особенно же никогда не услышите ее на старика. Горилку пьют довольно: но Малорусс не доходит при этом до безобразного положения; он всегда помнит себя и пьет вино не для пьянства, а для дружеского препровождения времени; полосьмухи вина довольно для 5-ти хохлов, чтобы провесть им полдня в приятной беседе.
Украинец поныне любит свободу и простор. От того женатый сын отделяется от отца. Это разоряет хозяйства: но привычка сильна. Хохлу говорят о невыгодах семейного раздела, он подумает и отвечает: хоть гирше, да инше, т. е. хоть хуже да иначе; это не значит, что он настойчив на своем безотчетно; нет, он обдумал дело, но не сказал вам мысли, которая лежит у него на душе, той мысли, что не легко переносить и брань молодой жены с свекровью за право распорядительности в доме. В следствие той же исторической жизни, Украинец не привязан так к тому месту, где родился, как Велико-Русский. Помещики целыми сотнями переселяли в две-три недели подданных Черкасов с одного места на другое, и без всякого ропота. Если Украинец считает себя обиженным или стесненным, он не станет шуметь, не пойдет и в Суд с жалобою, а утечет, уйдет на Дон или в Одессу; оставить жену и дом ему не тяжело. От того в Консистории множество дел о расторжении браков по случаям бегства мужа или жены и по неизвестности о месте пребывания беглеца. Капитан Мочульский говорит: “Малороссийское поколение отличается страстью к тяжбам и ссорам”. Это также справедливо к Черкасам, как и то, что говорит тот же капитан о времени появления Русских в Украйне, т. е. что будто “сельское население Русских является после Полтавской битвы” по воле Апраксина и Шафирова; тогда как ни тот, ни другой не переселил сюда ни одного Русского крестьянина. Черкашенин, повторяем, не дозволяет, чтобы оскорбляли его грубыми словами; если вы желаете получить от него что-нибудь, говорите с ним ласково, учтиво; он не откажется сделать услугу: но брани вашей, будьте уверены, он не станет слушать; тяжбы не заведет он с вами за брань, не опасайтесь; он просто оставит вас с собою; он уважает себя более того, чтоб пошел иметь дело с вами в Суде; не станет он унижать себя и для выгод, к которым он во всяком случае довольно равнодушен”.
********************
На Слобожанщине была известна и в ходу поговорка: "Гуртове - чортове" (не к ночи будь упомянут!). Индивидуалистом слыл украинец. Предпочитал - сам по себе.
Знали за ним эту характерную черту. И когда дело дошло до повсеместного создания колхозов, понимали - не загнать в "гуртове" разбалованного Махном и ему подобными украинского крестьянина. Давай его раскулачивать! А там и - голодом морить. Сломать! - стояла задача. Может, вся причина в стремлении во что бі то ни стало социализировать упрямого "самостійника"?
