А судьи – кто?, или Слушается дело «Донецкие судьи против журналиста»

ВМЕСТО ЭПИГРАФА

«Менi не подобається те, що ви не можете на Донеччинi знайти незалежний суд. Менi не подобається, що телефонний дзвiнок з обласної ради чи з обласної адмiнiстрацiї практично в будь-який суд важить бiльше, нiж цiла копиця українських законiв. Мене це принижує як громадянина. Ми втратили силовi структури. У нас немає мiлiцiї, немає СБУ, немає фiскальних органiв, ми маємо величезну проблему по вiдтворенню державних i державницьких кадрiв. Я це говорю публiчно, тому у мене буде прохання до вас: зробити це якомога швидше i якомога оперативнiше.

Менi не подобається, що люди, якi стоять на центральному переходi i якi звуться вiльною пресою, тут не мають вiльного слова. З цього приводу хочу сказати таке. Якщо ми не будемо мати вiльної преси, ми нiколи не будемо мати вiльної України, без вiльного, незалежного журналiста нiколи не буде нормального розвитку держави. Тому що журналiст, цiлий комплекс засобiв масової iнформацiї дають владi одну унiкальну послугу: з двох варiантiв вибирати лiпший. Тiльки через призму публiчних очей преси можна сказати: один варiант кращий, а другий - ще кращий. I ми, як публiчна влада, вибираємо ще кращий. Без преси, в кiмнатi вiдпочинку обласної адмiнiстрацiї чи обласної ради такi питання не вирiшуються».

Из выступления президента Виктора Ющенко
во время первого визита в визита в Донецк 10 февраля 2005г.

САМ СЕБЕ СУДЬЯ

О том, как часто решения судов вызывают удивление у любого юриста и стойкие подозрения в коррупции писали многие. А что делать, если сегодня судьи практически неуязвимы. Они принимают решения, которые можно обжаловать только у другого судьи. И можно называть это как угодно – круговая порука или корпоративная солидарность. Важен результат – многие украинцы не верят в справедливость отечественных судов. Рейтинг доверия у судебной власти – отрицательный. Причины найти не трудно – отсутствие в сегодняшнем обществе твердых моральных ценностей, предложение заинтересованных сторон плюс фактическая безнаказанность. Вот и получается, что единственный способ сделать хоть что-то – придать огласке имена таких «вершителей судеб». Толку, правда, тоже не густо, но на безрыбье…

Да вот ведь какая беда. Фактической независимости даже от карающего меча правосудия некоторым мало. Хочется еще и скрытности. Чтобы никто не знал, какие дела творятся за толстыми стенами судов. Поэтому с журналистами судьи решили бороться. Наказывая самых смелых и любопытных. Скажете – бесполезная попытка. Все-таки в стране свобода слова, Европа нас поддержит, Народ не даст в обиду борцов против его обидчиков, да и политики всех цветов заступятся? Это, конечно, правда. Но с другой стороны – корпоративная солидарность, независимость судей от всех ветвей власти, а народ… что могут сделать люди тем, кто в социальном и правовом поле стоит неизмеримо выше их? Ругать в личных разговорах…

СУДЬИ ПЕРЕХОДЯТ В АТАКУ

13 января в Апелляционном суде Донецкой области более двух часов длилось слушание по делу, которое вошло в историю под названием «Донецкие судьи против журналиста». Рассматривалось дело журналиста Анатолия Ерёменко - автора публикации в еженедельнике «Зеркало недели» о проблемах хозяйственного судопроизводства в Украине, после которой шесть судей Донецкой области подали в суд на автора, издание и фигуранта публикации.

Несмотря на то, что в вышеуказанном материале не упоминалось ни одной фамилии судей, Петровский районный суд города Донецка под председательством А. Фунжия обвинил журналиста в том, что он не проверил данные, предоставленные ему официально.

Несмотря на поддержку политических сил, общественности и СМИ, все ходатайства ответчика А. Ерёменко, которые могли бы внести ясность в дело, по непонятным причинам были судом отклонены. Суд частично удовлетворил иск к журналисту: Ерёменко должен компенсировать «обидевшимся» судьям по 766 гривен каждому. В эту сумму входят 333 гривны на возмещение морального ущерба, остальное - госпошлина и затраты на юридическую помощь. Анатолий Ерёменко намерен и дальше обжаловать решение суда. Обилие телекамер и пишущей братии насторожило судей Апелляционного суда. Заседание было перенесено на 18 января.

В интервью журналистам Ерёменко заявил, что уверен в своей победе. При этом не исключает, что добиваться справедливости ему придется в столице. «Ряд экспертов говорят, что в Донецке существует определённое представление о свободе слова, поэтому здесь победить очень сложно, здесь действуют категории, которые называются "братство" и "корпоративные интересы", и во время проведения судебных заседаний это особенно ощущалось. Потому что судья видел то, что хотел видеть, манипулируя законами и нормами права», - сказал Ерёменко.

ИСТОРИЯ КОНФЛИКТА

Эта история началась в прошлом году. В Петровском районном суде Донецка было вынесено решение, которое может означать запрет жанра «журналистское расследование». Да и вообще – запрет журналистам сомневаться в мудрости и высшей справедливости носителей мантии. Журналист Анатолий Еременко на основании статьи – журналистского расследования «Как суд легализовал копию при отсутствии оригинала», опубликованной в мае 2004 года в газете «Зеркало недели», написал другую «Черная тройка»: все остальное не имеет отношение к делу», которая была опубликована в марте 2005 года. Речь в первой статье шла об афере, когда одна фирма по фальшивой ксерокопии с помощью решения хозяйственного суда взыскала миллионы. Во второй публикации журналист оспаривал сомнительное решение на протяжении четырех лет, а судьи передавали дело из суда в суд, пока фирма, предоставившая фальшивку, не ликвидировалась. В этой статье Анатолий Еременко замечал, что все его неутешительные прогнозы подтверждаются: чтобы прикрыть неблаговидную деятельность структуры, укравшей у государства огромные суммы, судопроизводство задействовало целую схему. К аналогичным выводам, независимо от него, пришел директор Акционерного общества закрытого типа «Донбассресурсы» Валерий Чернышев, являющийся помощником народного депутата. Лично побывав участником хозяйственного судопроизводства, он позволил себе смелое предположение, которое изложил в письме в Верховную Раду. И вот в «Зеркале недели» появляется продолжение журналистского расследования Анатолия Еременко, в котором письму и комментариям Чернышева посвящены два абзаца.

Проверкой указанных фактов занялась Служба безопасности Украины Донецкой области. Однако выяснилось, что фигуранты за это время уже поднялись по служебной лестнице. Так, председатель Донецкого Апелляционного хозяйственного суда был назначен членом комиссии по проведению судебной реформы. Так возник первый в истории национальной журналистики иск о защите чести, достоинства и деловой репутации, предъявленный судьями сразу двух судов к одному журналисту. Судьи-истцы заявили о вреде их здоровью, для поправки которого им теперь годами придется посещать психоаналитиков и психиатров (что, однако, не мешает продолжать вершить правосудие). Причем предъявили иск как рядовые физические лица.

8 апреля 2005 г. судья Ворошиловского райсуда Бухтиярова постановила изъять статью «Черная тройка»: все остальное не имеет отношения к делу» из Интернета задолго до рассмотрения вопроса, содержит ли она недостоверные сведения. Еще в апреле, стараясь, подать вторую точку зрения, «Зеркало недели» предоставило слово двоим из шести судей, которые опровергли все высказанное Чернышевым в статье Еременко своим материалом «Черная тройка: продолжение следует» (не опровергнув в то же время высказываний журналиста)…

Валерий Чернышев, соответчик по иску граждан судей, со своей стороны, попросил Петровский райсуд удовлетворить его ходатайство «об обеспечении доказательств». Просил суд сделать в МРЭО запрос об одном эксклюзивном автомобиле BMW, на который не накопишь, даже полвека откладывая судейскую зарплату. И о некоем судейском фонде - предприниматель вознамерился проследить, не увлекаются ли меценатством во благо судебной реформы как раз те фирмы, что неизменно выигрывают хозяйственные споры, и кто из судей распоряжается счетами фонда. В ходатайстве также говорилось о необходимости судебного запроса в отношении нескольких юридических фирм, регулярно оказывающих юридические услуги с гарантированным результатом (причем там, где «засветились» эти юридические фирмы, в силу совпадения, за решения брались опять же судьи, предъявившие иск к «Зеркалу недели»).

Предложение Петровским райсудом подхвачено не было. Соответствующая работа - в прямой компетенции одноименных («компетентных» то есть) органов, но и там – «не боги горшки обжигают». Скажем, парламентский комитет передал письмо в Генеральную прокуратуру, ГПУ спустило в областную прокуратуру, там побеседовали с Чернышевым - вот и вся реакция на комитетский запрос.

20 октября решением Петровского райсуда были признаны оскорбляющими честь и репутацию судей сведения, изложенные в абзацах с выкладками Валерия Чернышева. За «почти полностью уничтоженный авторитет» предприниматель обязан выплатить каждому из шести судей по тысяче гривен. А журналист - по 333 гривны.

Титульные листы дел, как и сами дела, подтверждающие, что при их распределении в силу необъяснимых причин нарушалась утвержденная специализация судей, Петровский суд проигнорировал. Точно так же не были приняты в расчет и показания свидетелей. Без внимания остался и тот факт, что на основании фальшивой ксерокопии с участием тех же граждан выносилось решение.

Петровский райсуд пошел навстречу коллегам даже больше, чем те просили - скажем, было исковое требование опровергнуть строку, а судья Фунжий постановил, чтобы «ЗН» поместило опровержение абзаца. В частности, «Зеркало недели» обязали оповестить народ, что у людей, прошедших Донецкий хозяйственный и апелляционный хозяйственный суды, руки не опускаются, веру в справедливость они не теряют.

«Обе публикации в "ЗН" лишь легонько зацепили тех, кто причастен к масштабной коррупции в Украине. А истинная цель состоит в том, чтобы помешать продолжению моего журналистского расследования и серьезно предостеречь коллег. Но медиа должны служить цепным псом демократии, а не пародийной обезьянкой ("ничего не слышу, ничего не вижу, обо всем молчу")!», - прокомментировал Анатолий Еременко.

По мнению экспертов, добросовестный журналист оказался полностью беззащитен перед всесильной судейской машиной, и теперь не он один имеет повод горько задуматься заниматься ему журналистскими расследованиями или нет.

АНАТОЛИЙ ЕРЕМЕНКО

К.С. : Если бы можно было взять свои слова назад и закрыть вопрос – пошли бы вы на это?

А.Е. : То, что судьи ныне позволяют в отношении автора публикации «Черная тройка: все остальное не имеет отношения к делу» может произойти с каждым журналистом, позволившим смелость чуть-чуть, не называя фамилий, едва ли не иносказательно, поведать обществу о секретах Полишинеля. Единственно чего сегодня остерегаются судьи – это гласность. Мне об этом поведали сами служители Фемиды, которые не хотят жить в болоте коррупции. Поэтому и реакция, прямо скажем, неадекватная со стороны тех, у кого шапки горят. Они считают, что за зелень можно все: нарушить присягу, выбросить человека без крова на улицу, принять «нужное» решение на основании фальшивой ксерокопии, «купить» человека, оставить тебя без работы, так как ты «не выполняешь своих профессиональных обязанностей» и прочее и прочее.

Я так никогда не жил и жить не собираюсь. Полагаю, что знают об этом и судьи. Поэтому они, по собственной воле смоделировав ситуацию, о которой в народе говорят «поехали за шерстью, а повернулись стрижеными», предпринимают отчаянные попытки взять ее под контроль. Через посредников самый главный среди них, инициировавший появление беспрецедентного в истории украинской (европейской и мировой также) журналистики и судопроизводства иск против журналиста, уже предлагал пойти на мировую. Дескать, «о чем вопрос»? Пусть только обратится! Только мне непонятно, о чем мировая? Они что, ангелами вдруг стали? У них что, за время судебного процесса, по поводу которого мне дважды пришлось лежать в больнице, уже крылышки за спиной выросли? Очень сомневаюсь! Хотя, конечно же, очень занятно было бы услышать, что они могут сказать? Кстати, у меня тоже к ним есть масса вопросов. Частично, на них пытается ответить прокуратура и другие правоохранительные органы, только уж больно несмело пока это у них получается.

Словом, Кирилл, история не знает сослагательного наклонения. И я свои слова забирать назад не собираюсь. Наоборот готовлю новые!

К.С. : Если решением суда (в Донецке или в Киеве), Вас признают правым и судьям откажут в иске, собираетесь ли Вы остановиться на достигнутом? Если нет – что будете делать дальше?

А.Е : Буду делать то, что и раньше – работать. Причем с редкостным ныне ощущением выполненного долга, потому что независимо от решения суда журналисты уже победили! Независимо от географии, политических пристрастий и воззрений братья по цеху проявили солидарность, продемонстрировали единство в понимании чрезвычайно важных для будущего нашей страны общественно значимых проблем. Напомню, об этом процессе писали не только донецкие издания, но и киевские и львовские. И что особенно важно, как мне кажется, позиция донецких журналистов развеяла некий миф о Донецке, где «все контролируется» одним человеком. Донецкий областной союз журналистов НСЖУ принял обращение «Свобода слова в небезпеці!» в адрес высшего руководства страны, а это дорогого стоит! Так что, если судьям действительно откажут в иске, что очень хотелось бы, то это, безусловно, будет победа всех украинских журналистов, которая засвидетельствует, что Украина - европейская держава, где властвует Право и царит Закон!

К.С. : Угроза свободе слова и ущерб репутации судьи – что опаснее для общества?

А.Е. : Свобода слова и репутация судей одинаково важны для нормального общества. Дело в ином, кучмизм создал такую ситуацию в украинской судебной системе, когда судьи чихать хотели на то, что о них говорят в обществе. Вот представь себе, появляется публикация, где не называется ни одна фамилия, но судьи подают в суд на журналиста и издание. И это после того, как «Зеркало недели» публикует их точку зрения на поднятую автором проблему. Неужели судьи не понимали, что таким образом привлекут к себе внимание? Полагаю, понимали! Тогда почему? Наверное, потому что они уже вовсю пользовались плодами так называемой «судейской диктатуры», о которой твердит на пресс-конференциях министр юстиции пан Сергей Головатый. Вот и были уверены, что и в этот раз согнут всех в бараний рог. Просто не ожидали, что со стороны четвертой власти последует такая неожиданная для них реакция

К.С. : Суды в Украине давно перестали быть храмом закона. Что можно сделать? Как должна измениться система?

А.Е. : Насколько я помню, о судебной реформе говорят все, кому не лень, вот уже несколько лет. О том, как именно должна измениться судебная система Украины, конечно же, лучше сказать специалистам. Но я тоже имею собственное мнение. Например, думаю, что надо ликвидировать четырехзвенную структуру в хозяйственном и административном судопроизводстве и сделать ее трехзвенной. Чтобы меньше было возможностей для судей, у кого шапка горит, для маневра и манипуляций. Особая же роль в любом случае возлагается на «цепного пса демократии», «санитарную рыбку общества», которыми являются в цивилизованных странах СМИ. Процесс «донецкие судьи против журналиста» и покажет, насколько Украина продвинулась по пути к Европе.

МНЕНИЕ СУДЕЙ

Судьи, участники этого дела, которым «ЗН» дали возможность высказать свое мнение, не согласны с такой трактовкой событий. Впрочем, это не удивляет. Мы не будем перегружать читателя полным объемом их заявления, но несколько цитат все же приведем. Впрочем, от возможных судебных исков в необъективности это не спасет. Но что делать? Но я процитирую, а читатель пусть уже сам решает. Это пока еще не запрещено. Итак – цитаты: «Каждое судебное дело — сложный клубок антагонистичных интересов сторон, и его разрешение, в чью бы пользу не было вынесено решение, всегда оставляет как минимум одну из сторон неудовлетворенной. Даже в случае, когда сторона осознает беспочвенность своих требований обжаловать судебное решение, ее зачастую сдерживает лишь необходимость уплаты государственной пошлины и стоимости юридических услуг. Для большинства людей естественно считать все решения в свою пользу законными и справедливыми и наоборот. Каждый, кому доводилось быть арбитром в каком-либо споре, знает: проигравшая сторона, скорее всего, будет считать решение несправедливым и предвзятым».

«Несложно заметить, насколько противоречит фактам вывод «решение всегда принимается в пользу клиента», якобы в апелляционной инстанции действует «так называемая черная тройка». Более чем обидно звучит его окончательный вывод о том, что «все там одним миром мазаны».

«Таким образом, дана негативная оценка работы хозяйственного суда Донецкой области и Донецкого Апелляционного хозяйственного суда, которая является необоснованной. В частности, нет оснований полагать, что в названных судах существует организованная группа, занимающаяся противозаконной деятельностью. В хозяйственном суде Донецкой области и Донецком Апелляционном хозяйственном суде отсутствует практика содействия заинтересованным клиентам «в положительном решении» заведомо проигрышного дела». Кроме того, работники названных судов никогда никому не рекомендуют определенных юридических фирм. Не соответствует действительности и то, что в судах в обход действующего порядка дела расписываются на «нужных судей» после чего решения всегда принимаются в пользу клиента. У судов нет и не может быть «клиентов», а судебные решения по упомянутым в статье делам принимались после непредвзятого исследования всех обстоятельств дела и поданных сторонами доказательств».

«Не имеется никаких оснований для вывода о том, что у большинства людей, прошедших хозяйственный суд Донецкой области и Донецкий хозяйственный апелляционный суд, опускаются руки, они теряют веру в справедливость и уже никуда не обращаются».

Такие вот цитаты. А свое мнение читатели могут выразить в комментариях. А если кто-то захочет поделиться опытом – оставляйте в комментариях способ связи. Ведь надо как-то бороться за то, чтобы закон был выше каких-то корпоративных или иных соображений. И чтобы картина, которую рисуют судьи в своих рассказах, стала реальной. А что до корпоративной солидарности, так у журналистов, как и у судей, она тоже существует. Правда, возможности не те. Мы не можем выносить решения, мы не можем присуждать суммы компенсации и запрещать неугодным определенное время заниматься выполнением профессиональных обязанностей. Мы не можем практически ничего. Как и любой человек, мы можем только рассказывать другим о том, что происходит. Просто у нас это получается чуть громче. Но на безрыбье и рак – рыба…

Кирилл Сазонов