Многие журналисты краматорских изданий вынуждены были покинуть город. Навсегда?

Журналисты краматорских изданий, которые были вынуждены покинуть город во время АТО, рассказали о причинах отъезда и о своих планах на будущее.

Как живут краматорчане, которые были вынуждены покинуть город? Чем они занимаются теперь? Эти вопросы мы задаем друг другу практически ежедневно, вспоминая о друзьях и коллегах, которые в результате боевых действий покинули Краматорск.

В краматорских печатных и интернет-изданиях за последние месяцы тоже произошли перемены. «Восточный проект» обратился к нашим коллегам, которые в течение весны и лета были вынуждены покинуть город. Они рассказали о том, чем занимаются сейчас и собираются ли возвращаться обратно.

«Что ты можешь вещать аудитории завтра?»

Виталий ВЫГОЛОВ, редактор краматорской интернет-газеты «Общежитие»:

- Моя 26-летняя журналистская деятельность в Краматорске закончилась 27 мая 2014 года, когда посреди рабочего дня в кабинет зашло некое мурло в камуфляже, положило передо мной на стол руку с зажатым в ней «Макаровым» и спросило, глядя в глаза: «Ну что, сука, ты все пишешь»? И дополнило: «Ты все понял?»

До этого приходили трижды. Интересовались редакционной политикой, пытались совать для публикации какие-то бумажки с «новостями от ДНР». Я обещал подумать. Под окном редакции торчали сгоревшие остовы троллейбусов и маршруток, ужасала безлюдная Социалистическая, уже закрылись практически все офисы на этаже гостиницы...

Я – не герой. Было страшно, и я каждый день ждал визита в редакцию. Смешно вспомнить – держал в нижнем ящике стола железный прут. Но ничего из того, что мне пытались всунуть для размещения на сайте, я не напечатал. Почему? Потому что у меня есть одна Родина – Украина. Без вариантов, и без ДНР.

Повторюсь: я – не герой. И пистолет под носом – аргумент серьезный. 31 мая наша семья приехала в Киев.

Сказать, что столичные редакции встретили провинциального журналиста с распростертыми объятиями, было бы преувеличением. Но спустя неделю, благодаря помощи старого друга (еще по редакции «Восточного проекта») Алексея Газубея, работу я себе нашел, и теперь являюсь корреспондентом Интернет-издания «Форум». Стиль работы издания в корне отличается от всего того, чем я занимался раньше, поэтому, не скрою, - приходится сложно, очень сложно. Есть чем похвастать: вместо 2-месячного испытательного срока, слово «годен» я услышал от редактора через неделю после начала работы.

Зарплату назовут «очень хорошей» добрые две третьих Краматорска, но минус 4 тысячи в месяц за жилье – это не шутки.

Самый сложный вопрос, который рвет душу и сердце, начиная с 5 июля: нужно ли возвращаться? Ему служит ответом вопрос другой: а зачем?

Есть такое понятие, как «целевая аудитория». Это люди, для которых ты пишешь, не спишь ночами, периодически выступаешь за их интересы ответчиком в судах, оттаптываешь ноги в поисках новостей, сутками сидишь за компьютером… Так вот, и журналисты, и редакторы краматорских изданий должны признать: мы СОВЕРШЕННО не знали своей аудитории. Нет, мы, конечно, допускали, что дело плохо, но чтобы настолько…

В запрете на откровенную ложь, мы ориентировались на тот факт, что читателя нужно уважать. Какова бы ни была правда. Выяснилось же, что правда этого самого читателя нисколько не интересует, он воспринимает лишь то, что ему хочется слышать, кумушка у подъезда знает все куда точней. Поверьте: проживая в Киеве и видя события собственными глазами, несоответствие популярных нынче в донбасских краях мнений и рассказов про «фашистов», «бендеровцев» и «правосеков» тому, что есть на самом деле, настолько чудовищно, что это – невероятно, противоестественно!

Но поверили в итоге – не нам. А заезжим «бабаям» и прочей вооруженной сволочи. Которая в конце концов появилась со своим железом и в редакциях. И, при радостном согласии аудитории, по сути, растоптала и уничтожила всю краматорскую прессу. Это ли не истинная оценка твоей работы и нужности ее родному городу? Что ты можешь вещать этой аудитории завтра? И – для чего?..

Задавать себе подобные вопросы – это очень больно. Как и пытаться все же решить, будешь ли ты возвращаться в родной Краматорск. В Краматорск, который вдруг стал тебе чужим…

«Первое лето, когда не хочется моря…»

Евгения ЛУБЕНЕЦ, бывший журналист «Восточного проекта»:

- На одном из видео «с Донбасса» мужчина на вопрос девчушки: «Как вы провели это лето?» угрюмо отвечает: «В подвале». В голове вертятся строки из песни новой молодежной группы: «Если мы выживем этим летом, то с нами уже ничего не случится». А в социальных сетях натыкаюсь на запись: «Это первое лето, когда хочется не моря, а мира». Добавляю на свою страницу.

За мои «скоро тридцать» это первое лето, когда мои дети, услышав звуки салюта, бегут не к окну, а прятаться. И успокаивать их приходится еще десять минут. Это первое лето, когда моя собака, услышав раскаты грома, покорно идет под ванную с поникшей головой. А на слова «Сью, это же гром! Не бойся!» радостно виляет хвостом.

Это первое лето, проведенное у монитора компьютера с дрожащими руками и глазами, судорожно выискивающими каждую новость о родном городе. Это телефонные звонки за полночь с одним вопросом: «Целы?». Это необходимость (не прихоть или желание) уезжать из города, в котором родилась и выросла.

Впервые этим летом я услышала вопрос от родных людей: «Ты за кого?». И он звучал так, словно важнее родственных связей. Впервые этим летом мне довелось услышать фразу: «Ты не беженка, ты - украинка». Впервые за все прошедшие годы я хочу, чтобы это лето быстрее закончилось и не повторялось больше НИКОГДА.

«Краматорск мне начал напоминать Мордор»

Алексей ЛАДЫКА, редактор новостей на сайте ТСН:

- Я покинул Краматорск 18 мая, чуть больше, чем через месяц после того, как наш город захватили сторонники «ДНР». С их приходом Краматорск мне начал напоминать Мордор из произведений Толкиена. Мне тогда казалось, что это всерьез и надолго, поэтому я решил уехать.

Сейчас я в Кременчуге, работаю по совместительству в местной газете «ТелеграфЪ», но мое основное место работы – ТСН, где я являюсь редактором новостей на сайте.

Кременчуг очень похож на Краматорск. Уже даже названия чем-то похожи, количество жителей тоже приблизительно одинаковое – здесь всего на 40 тысяч человек больше. Кременчуг, как и Краматорск, всегда голосовал за Партию регионов. Как и Краматорск – это машиностроительный город. Здешние заводы тоже до недавних пор были настроены в основном на российский рынок, поэтому сейчас предприятия в Кременчуге переживают не лучшие времена. Судя по тому, что мы писали в «Восточном проекте» еще до прихода «ДНР» – в Краматорске то же самое.

Единственное, что отличает Кременчуг от Краматорска – это проукраинский и патриотический город. Здесь много граффити с тризубцами и портретами Тараса Шевченко, серые заборы и мосты перекрасили в желто-голубые цвета, на каждой многоэтажке и на каждой второй машине обязательно кто-то повесит флаг Украины.

Среди местной молодежи модно носить желто-голубые браслеты, привязывать к рюкзакам ленточки такого цвета, многие девушки делают маникюр под цвет флага. Одеть вышиванку на работу в Кременчуге - в порядке вещей. Здесь даже неформалы на рок-концертах и стрит-рейсеры на автогонках кричат «Слава Україні!».

«Я не хочу, чтобы моя семья жила в страхе»

Ольга ПРЕКРАСНАЯ, бывший журналист «Восточного проекта»:

- В начале июня, почувствовав, что находиться в Краматорске становится все опаснее, мы решили увезти четырехлетнюю дочь подальше от неспокойных событий на дачу. Мой муж все это время находился в городе, продолжал работать, а в конце июня взял отпуск. Выходить на работу ему нужно было 1 июля и накануне вечером он вернулся в Краматорск. Мы отговаривали его как могли не ехать, продлить отпуск.

Какое-то нехорошее предчувствие не давало мне покоя. Однако он твёрдо решил, что должен вернуться. Ночь на 1 июля многие краматорчане запомнили навсегда: тогда серьёзно был обстрелян центр города. Наш дом расположен неподалёку от площади Ленина. Когда начался обстрел и стали раздаваться взрывы близко как никогда раньше, муж вместе с соседями спустился в бомбоубежище. Полночи люди прятались от взрывов, видели громадную дыру в доме на проспекте Мира, а остаток тревожной ночи провели на полу в коридорах своих квартир. Утро 1 июля тоже оказалось недобрым - люди, спешившие на работу, были вынуждены прятаться от обстрела. Увидев утром разрушенные дома в округе, здание ОШ № 24, муж принял решение уехать из города навсегда: "Я не хочу, чтобы моя семья жила в страхе, чтобы они прятались по ночам в бомбоубежищах, а днём боялись выходить на улицу".

Мы давно хотели переехать в Харьков, но спокойная размеренная жизнь в Краматорске, родители, друзья, налаженный быт нас держали раньше здесь. Оказалось совсем не просто вдруг бросить все, что стало привычным, родным и комфортным и шагнуть в неизвестность. Однако, когда жизнь и будущее ребёнка ставишь во главу угла и думаешь, как ему жить дальше в условиях вооруженного конфликта, все становится возможным.

В начале июля мы уехали в Харьков, тогда ещё не зная, сколько продлится обстрел Краматорска. С жильем нам помогли родственники. Моему мужу повезло - уже на следующий день он нашёл работу, о которой давно мечтал. Я сейчас в поисках работы и оформляю ребёнка в детский сад. Кстати, отношение здесь к таким как мы, хорошее. Мы стараемся не афишировать, откуда и почему мы приехали, однако, когда об этом узнают, то относятся с пониманием и стараются поддержать. В детский сад нашу дочь взяли сразу вне очереди. Надеюсь, что здесь у нас все получится, хотя очень скучаем по дому, родным и друзьям.