Что за комиссия, создатель?

Как и следовало ожидать, приезд Владимира Путина в украинскую столицу стал скорее достоянием светской хроники, чем темой для серьезного политического анализа.

Наблюдатели были вынуждены сосредоточиться на выражении лиц российского и украинского президентов, на звоне бокалов, раздавшемся, когда к президенту России потянулись чокаться Борис Тарасюк и Анатолий Гриценко, на интонациях, с которыми Владимир Путин и Виктор Ющенко отвечали на вопросы журналистов. Вопрос – что решили-то? – остался за кадром. Главным образом потому, что они не должны были ничего решать.

Президентская комиссия в российско-украинских отношениях – институт такой же, по большому счету, бессмысленный и показушный, как руководящие органы СНГ, ЕвраЗЭС, ОДКБ, союзного государства России и Беларуси и прочая бюрократическая дребедень, созданная для номенклатурного трудоустройства и интеграционного доказательства. Собственно, и обратили на эту комиссию внимание именно потому, что в отличие от времен Леонида Кучмы после избрания новым главой нашего государства Виктора Ющенко комиссия не работала: с наследником Кучмы наследник Ельцина категорически не хотел общаться в инстуциональном порядке.

Это вообще отличает Владимира Путина: когда ему кто-то не нравится, он еще может перенести личное общение, но явно не хочет его формализировать. Александру Лукашенко, которому, как и Виктору Ющенко или Михаилу Саакашвили, не удалось снискать дружеского расположения российского коллеги, так же трудно добиться заседания Высшего совета союзного государства, как украинскому президенту – провести заседание межгосударственной комиссии. И, надо сказать, от паузы в этих заседаниях всегда выигрывает именно Москва. Лукашенко может рассчитывать на заседание Высшего госсовета только в качестве премии за какую-нибудь уступку.

А с межгосударственной комиссией вообще получилось замечательно. Ее упорно не замечали ровно до прихода к власти правительства Виктора Януковича. И получилось – с пропагандистской точки зрения – прекрасно. Пока Украиной руководили «оранжевые» супостаты, ничего не работало. А вот пришли к власти конструктивные силы – и начали работать комиссии и подкомиссии, в Киев поехал сам президент, милостиво кивнувший бывшим подданным и особо отметивший роль правительства в начале конструктивного сотрудничества России и Украины.

Я понимаю, зачем это нужно Владимиру Путину – весь его образ состоит из таких, более или менее удачно подобранных протокольных моментов. Я понимаю, зачем это нужно Виктору Ющенко – продемонстрировать, что он общается и серьезно разговаривает с российским коллегой, что Москве приходится с ним считаться. Я понимаю, зачем это нужно Виктору Януковичу – показать, что именно с его приходом к власти российско-украинские отношения начали, наконец, возвращаться к добрым старым временам. Но почему мы-то должны всерьез относиться ко всей этой показухе? О деятельности всевозможных комиссий и подкомиссий во времена Кучмы и Ельцина или Кучмы и Путина не писали не только потому, что их заседания – заурядная чиновничья рутина, не требующая звона бокалов с шампанским. А потому, что все прекрасно понимали: реальные проблемы во взаимоотношениях двух стран решаются в ходе личного общения президентов. Думаю, даже светские хроникеры, с наслаждением описывающие, кто кому сказал и кто с кем чокнулся, имели возможность заметить, что никаких личных отношений между Путиным и Ющенко нет и быть не может – слишком уж различны обстоятельства их прихода к власти, представления о реальности, политические и экономические ориентиры и, что немаловажно – планы на будущее.

Вполне возможно, что некие личные отношения существуют между президентом России и премьером Украины. Однако это не относится к заседанию комиссии именно потому, что Янукович и так достаточно часто общается с Путиным, так что для него прилет российского президента в Киев не является ничем чрезвычайным. Другой вопрос – насколько Янукович может использовать эти личные обстоятельства в решении принципиальных для Киева вопросов в ситуации, когда полноты власти в стране он все еще не имеет и гарантировать, что плодами договоренностей не воспользуются «недоброжелатели России», не может. Но это – тема бесед в тиши кремлевских кабинетов, на дачах, в Белом доме – словом, где угодно, только не на заседании комиссии Путин-Ющенко…