Дело Александрова продолжается. Будет ли установлена истина?

Людмила Рыбак (жена Александра Рыбака, которого следствие называет "заказчиком и организатором преступления", на фото) и Ирина Турсунова (мать Руслана Турсунова, одного из двух молодых людей, обвиняемых в нанесении журналисту тяжких телесных повреждений, повлекших его смерть) считают, что правоохранительные органы усилили давление на их родных после того, как те изменили показания в суде.

Женщины объяснили, что решили обратиться к СМИ, так как считают, что их родные, "после того, как изменили показания в суде и стали говорить правду, столкнулись с еще большим давлением со стороны правоохранительных органов", сообщает "Восточный проект".

18 сентября в Луганском Апелляционном суде Турсунов и Онышко заявили о своей непричастности к убийству. Людмила Рыбак и Ирина Турсунова заявляют, что показания, которые Александр Рыбак, Руслан Турсунов, Дмитрий Рыбак и Александр Онышко давали на досудебном следствии, получены в "результате угроз и физического насилия, осуществляемых над ними с целью подрыва морального духа и надлома психики". "Не только обвиняемые по делу, но и свидетели начали отказываться в суде от того, под чем подписались на досудебном следствии", – добавили они.

Людмила Рыбак зачитала множество фрагментов из озвученных в суде ходатайств Рыбака-младшего, Турсунова и Онышко, а также жалобу Рыбака-старшего к уполномоченной по правам человека в Верховной Раде Нине Карпачевой.

В них говорится об угрозах пропасть без вести, попытках удушения противогазом, избиении дубинками, перемещении в камеры, кишащие клопами и крысами, угрозах изнасилования. В общем, о "недозволенных методах", которые якобы "применялись и продолжают применяться к обвиняемым".

Людмила Рыбак подчеркнула, что "после таких угроз, например, Онышко подписал даже явку с повинной и бумаги, в которых отказывался от адвоката, которого ему хотела нанять мать...".

Кроме того, супруга Рыбака-старшего считает, что генпрокуратура, назвав ее мужа "заказчиком преступления" еще в сентябре 2003 года, "поступила вопреки презумпции невиновности, согласно которой обвиняемые не считаются виновными до того момента, пока их вина не будет доказана в суде".

Ирина Турсунова продолжает утверждать, что ее сын Руслан Турсунов не мог совершить убийство Александрова, так как перенес операцию и в то время находился в тяжелом состоянии: "23 марта 2001 года его ударили ножом и перерезали в паху артерию. Он лежал в славянской больнице им. Ленина, потом его направили в Донецк, в клинику Калинина для повторной операции. Когда дату выписки по просьбе адвоката восстановили, оказалось, что сын лежал в Донецке с 18.04 по 4.05. 2001г. – в то же время, что и в Славянске!.. Он был очень слаб, чтобы совершить то, в чем его обвиняют. И у него есть алиби".

По словам Турсуновой, автомобиль "Таврия", на котором кто-то якобы следил за Александровым, с 23 марта и до 1 июля стоял на стоянке: "Я нашла квитанцию, она будет приобщена к делу".

По мнению родственников обвиняемых, "суду просто установили сроки рассмотрения дела, а истина, кроме самих обвиняемых, их родных и семьи Игоря Александрова, никому не нужна...".

"Сидеть они будут, это сто процентов!"

В интервью "Восточному проекту" следователь по особо важным делам 3-го отдела Генеральной прокуратуры Украины, руководитель следственно-оперативной группы, расследовавшей убийство Игоря Александрова, Александр Калифицкий заявил о том, что по делу собрано достаточно доказательств, чтобы посадить братьев Рыбак, Онышко и Турсунова за решетку.

– Сейчас они придумывают всякую чушь, которая, естественно, ничем не подтверждается. Их первые показания писались на видео, и судья увидит, что они давали их добровольно. Они рассказывали о таких подробностях, о которых могли знать только те, кто непосредственно находились там. Их показания совпадали не только друг с другом, а и со всей обстановкой, которая была на тот момент: человек приезжает на местность и показывает, с кем он и где встречался, потом вызываются люди со свободы, которые говорят то же самое...

Мы отрицаем всякое насилие, о котором они говорят. Его не могло быть, ведь не каждого человека можно испугать, а говорить можно все что угодно. Мы свою работу выполнили и направили дело в суд. Доказательств собрано достаточно. Так что сидеть они будут – сто процентов. Я в этом уверен.

Что касается хода судебного процесса, то проблемы возникают, если люди не являются или адвокаты затягивают – не приезжают на процесс. Это делается людьми, которые сидят за решеткой, специально. А родители пусть меньше рассказывают, ведь они прекрасно знают, кто их дети. И понятно, что они своих детей будут защищать. Еще ни одна мать не сказала, что ее сын – негодяй.

Может ли дело быть направлено на доследование? Я думаю, что нет. И как бы ни хотели сейчас перевернуть это дело в плоскость политики, не удастся. По той простой причине, что заказчики и организаторы объективно найдены, и они – как раз и есть не кто иной, как братья Рыбак. Хоть кому-то и выгодно рассказывать сказки о том, что к этому мог быть причастен кто-то другой, я скажу однозначно: материалами дела это не доказано.


"Дело Александрова – это усеченная пирамида, верх которой остается нетронутым"

Один из свидетелей по делу об убийстве славянского журналиста Игоря Александрова, бывший сотрудник Краматорского ОБОП, а ныне – начальник Краматорского ГО УМВД Украины в Донецкой области Олег Солодун по-прежнему считает, что следствие не дошло до реальных заказчиков убийства.

"В мае 2001-го, за месяц до планируемой 4-й передачи Александрова "Без ретуши", я и Сербин передали тогдашнему министру внутренних дел Украины Юрию Смирнову обращение, из которого можно было узнать о содержании будущей передачи: "Убийцы безнаказанны, поскольку их "крышуют" правоохранители", – рассказывает Олег Солодун. – Мы написали также, что у нас есть "Дюссельдорфская кассета", на которой члены ОПГ "17-й участок" обсуждали: сколько и кому они денег дали и дадут, и приложили заключение о ее аутентичности. Потом по стенограмме опрашивались все, кто фигурировал на кассете.

Александр Рыбак знал, что в 4-й передаче лично о нем ничего нового не прозвучит – все было сказано в первых трех. Четвертая передача угрожала именно правоохранителям! Ведь в ней мы говорили об убийствах, по которым никто ничего не делал. О передачах знали в облгосадминистрации, в Киеве. А на координационном совещании правоохранительных органов в Славянске так и говорили: "Вы что тут рот журналисту закрыть не можете?".

Сейчас главный козырь Рыбака на суде: "Зачем мне убивать Александрова? Он мне не угрожал и ничего нового обо мне рассказать не мог. Может эти ребята, Онышко с Турсуновым, и били его битами, но я здесь не при чем". Есть здесь логика, согласитесь.

Далее. Приговором суда доказано, что краматорские участковые Тамбовцев и Дроздов участвовали в фальсификации версии Вередюка. В этом обвиняется и подполковник Игорь Криволапов. Но он никак не был связан с Рыбаком, никогда с ним не пересекался. Криволапову не было смысла "создавать" Вередюка, чтобы прикрыть Рыбака. Он работал в Краматорске, зачем ему головная боль по Славянску? И все же он идет на это.

Мотив? Думаю, что "некто", хорошо знающий Криволапова, поручил ему найти Вередюка, чтобы "раскрыть" убийство Александрова. И этот человек в силу своего должностного положения был уверен, что Криволапов не сможет ему отказать.

Герасименко, Винничук и Шломин арестованы ГПУ якобы за отравление Вередюка. Им, донецким милиционерам, за что его травить? Зачем им ехать в Краматорск и проводить столь сложную операцию? Ни личной выгоды, ни служебного продвижения, но они на это идут. Выходит, они тоже действовали по заданию.

Кому нужно было "делать" Вередюка? Милиционерам не нужно, ведь уже на начальном этапе отрабатывалась версия о заказе Рыбака. Но если бы посадили Рыбака, он мог потянуть и свои "крыши"! Нужен был "козел отпущения".

Правоохранительным органам и исполнительной власти Донецкой области необходимо было показать, что в Донбассе журналистов за их профессиональную деятельность не убивают. Что это несчастный бомж выскочил неизвестно откуда и убил. Только у них был мотив так действовать. Все остальные – порученцы.

Получается усеченная пирамида, верх которой остается нетронутым. И когда президент говорит, что дело Александрова нужно тщательно расследовать, думаю, он имеет в виду именно это".