Вы, кстати, на предыдущий вопрос не ответили.
Я шо на допросе = на какой ?
Мда... судя по Вашему посту как раз Вас и волнуют базы, герои, языки и т.д. И где дураки сидят - сразу понятно.
Я так развлекаюсь = спорить с фанатиками - неописуемое удовольствие .
,,Они посещали частые заседания
"Форума" - сначала по настоянию Аренсы, потом из интереса. Обычным
развлечением на борту "Рэндольфа", как и во всех школах-интернатах,
были споры. Их темы затрагивали самые разные вопросы и замечания
Аренсы, необычные и часто радикальные, придавали особый интерес.
И все-таки, какой бы вопрос не обсуждался сначала, постепенно
темой обсуждения становились девушки. Через некоторое время споры
заканчивались стандартным заявлением: - А какой смысл вообще о них
говорить? На "Рэндольфе" нет девушек. Пошли лучше спать.
Не менее интересным был семинар на тему "Сомнение", включенный в
учебное расписание. Этот предмет появился на свет по инициативе
коммодора, который пришел к выводу, на основании собственного опыта,
что все военные организации, причем Патрульная Служба не являлась
исключением, имеют общую слабость. Свойственная им военная иерархия по
своей природе консервативна и полагается на тупую исполнительность,
основывающуюся на законе прецедента; оригинальное и нестандартное
мышление считается у военных наказуемым. Инициатива наказуема - гласит
один из общепринятых военных принципов. Коммодор Аркрайт понял, что
подобные тенденции неизбежны и тесно связаны с природой военных
формирований; он надеялся изменить эти тенденции, мало-помалу дав им
толчок в направлении, следовать которому невозможно без оригинальных и
нестандартных идей.
Были созданы дискуссионные группы, составленные из молодых
курсантов, старших курсантов и офицеров. Руководитель семинара задает
тон спорам, выдвинув положение, противоречащее общепринятой аксиоме.
Начиная с этого момента, можно было говорить, что угодно.
Мэтт не сразу овладел искусством участия в таком семинаре. Во
время первого заседания руководитель семинара выдвинул такое
предположение: "Патрульная Служба приносит вред и должна быть
распущена". Мэтт не верил своим ушам.
Выступающие заявляли один за другим, что в течение стабильного
мира, существующего последние сто лет вследствие неослабной
бдительности Патрульной Службы, нанесен ущерб человеческой расе, что
резкое увеличение числа мутаций, вызванное атомными войнами,
благоприятно влияет на непоколебимые законы эволюции, что ни
человеческая, ни любая другая раса, населяющие Солнечную систему, не
могут рассчитывать на вечное существование, если они намеренно
откажутся от войн, и что, наконец, Патрульная Служба составлена из
самодовольных глупцов, принимающих внушенные им предрассудки за законы
природы.
В течение первой дискуссии такого рода Мэтт не произнес ни
единого слова.
На семинаре, который проводился на следующей неделе, он услышал,
как под сомнение была поставлена материнская любовь и любовь к
матерям. Ему хотелось ответить, но, как он ни старался, ему не
приходили в голову сколько-нибудь веские аргументы, если не считать
обычного: "А потому!" Затем последовали нападки на монотеизм как
желательную форму религии, на разумность научного подхода и на право
большинства в решении спорных вопросов. Мэтт понял, что здесь
разрешается выражать как ортодоксальные, так и неортодоксальные точки
зрения, и постепенно начал принимать участие в дебатах, защищая
некоторые из своих любимых идей.
И тут же он увидел, что его бессознательные предположения,
скрывающиеся за выражаемыми им точками зрения, подвергаются
безжалостным нападкам; скоро Мэтту пришлось вернуться к упрямому, хотя
и невыраженному вслух доказательству: "А потому!"
Мэтт начал привыкать к методам споров и аргументации и быстро
обнаружил, что можно, задавая невинные вопросы, разрушить цепь чьих-то
доказательств.
Мэтт начал получать особое удовольствие от участия в семинарах
после того, как в его группе появился Жирар Берк. Он терпеливо
выжидал, пока Жирар не выскажет какую-нибудь определенную точку
зрения, затем задавал вопрос; это всегда был вопрос и
никогда-определенное заявление. По каким-то причинам, не понятным для
Мэтта, точки зрения Берка всегда были ортодоксальными. Чтобы
опровергнуть их, Мэтту приходилось выдвигать нестандартные идеи.
Один раз он спросил Берка после окончания семинара: "Послушай,
Берк, мне всегда казалось, что у тебя необычные суждения по всем
вопросам".
- Да, я так считаю.
- Но во время семинара "Сомнение" ты умело их скрываешь.
На лице Берка появилась хитрая улыбка.
- Ты считаешь, что мне следует говорить именно то, о чем я
действительно думаю?
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты полагаешь, наши начальники так уж интересуются новыми
мыслями? Послушай, юноша, ты когда-нибудь научишься распознавать
ловушки? ,,
Роберт Хайнлайн. Космический патруль