
Не смотри, что за дверью листопад и болит под шестым ребром.
Наливается золотом закат, как густой корабельный ром.
Это осени поздней горький хмель - приближает январскую метель, что так красит твои виски, неприкаянный странник...
Сколько продано смеха ни за грош и проклятий слетело с губ?..
Сколько стоптано кожаных подошв и расплавлено медных труб?
Сохранила ли гордость прежний цвет - на полотнищах Пирровых побед?
Не черны ли они, как гнев?
Не белы ли они, - как правда?
Вертится-крутится мельница, стало быть, все перемелется, - ветер промчится над берегом, дверь затворится за недругом, сталь оперения ястреба вспыхнет в закатных лучах.....
Кровь смешается с порохом в пыли, закричит капитан: Отбой!
И потянутся клином журавли над дорогой прошедших войн.
А дорога сквозь мяту и полынь - убегает в безоблачную синь, за которой твой старый дом -
- ты оставил его открытым...
Вертится-крутится мельница, стало быть, все перемелется, ветер промчится над берегом, дверь затворится за недругом, сталь оперения ястреба вспыхнет в закатных лучах.
Отобьют звонари девятый час, разольется по кружкам эль.
К толстой Берте вернется верный Ганс - и согреет ее постель...
Воротится корабль, что сел на мель, будут окна распахнуты в апрель, а за окнами: белый дым - зацветающих вишен...
Так зачем ты клянешься прежним днем и спасаешь пробитый флаг?
Сыты до смерти сталью и свинцом, спят союзник, и друг, и враг.
Отгремели повозки в колеях, горек вкус пораженья на губах.
Горьким соком истек октябрь.
Научись у него сми рен ью...
Вертится-крутится мельница, стало быть, все перемелется, ветер промчится над берегом, дверь затворится за недругом,
....сталь оперения ястреба вспыхнет в закатных лучах.
(c) Лариса Бочарова